Я живу на Океанской улице,
Чайки долетают до меня.
Дочка огорчается и хмурится,
Если небо хмурится два дня.
Я пешком хожу-брожу по городу,
Не страдаю от душевных ран.
Пешему доступней то, что дорого -
Дом, библиотека, океан…
Люди-Одиссеи хитроумные-
Не желают на своих двоих,
Залезают, что в карету с грумами,
На сиденья монстров дорогих.
И бегут асфальтовыми треками,
Выхлопными трубами дымят
Чудища с машино-человеками,
Двигая своими четырьмя.
Я куплю прекрасное чудовище,
Заберусь в Троянского коня,
Но сегодня счастлив тем, что все еще
Чайки долетают до меня.
Январь98
Я себя не вижу на хайвее.
О себе не мыслю - супермен.
Медленные ритмы Шипсхедбея
Ничего не требуют взамен.
Далеко отсюда небоскрёбы -
Глаз не режет от прямых углов.
Есть просторы. Есть просторы, чтобы
Разносился звон колоколов.
На хайвее время сатанеет.
На хайвее мчатся в никуда.
День и ночь пройдут на Шипсхедбее -
На хайвее пролетят года.
Шипсхедбей укачивает лики
Стариков заокеанских стран.
Шипсхедбею предок - не Великий
Океан, но все же - Океан.
Не зайдёт сюда круизный лайнер
«Куин Мэри», «Квин Элизабет»...
Но в кафешках с летними столами
Подадут и водку, и шербет.
Поманят ветрами дальних странствий
Белых яхт косые паруса,
Но канаты всех былых пристрастий
Завязались в три морских узла.
Шипсхедбей ночным покоем веет
Тех окраин, где мальчишкой рос…
Я себя не вижу на хайвее,
А придется - в этом и вопрос.
Шипсхедбей - океанский залив в Бруклине, ошибочно
принятый капитаном Хадсоном за пролив.
Любимое место рыболовов, в основном, русских.
Июль98
Авеню, где я живу,
По ночам, как праздник,
Мне такое наяву
Не встречалось раньше.
Дышит летний океан
Нежною прохладой,
К ресторану ресторан
Притулился рядом.
И всегда полно людей,
Празднично одетых
Да на фоне кораблей,
Ветрами пропетых.
С чем сравнить её в Москве?
Может быть, с Тверскою –
Всё отели да кафе,
С пеною морскою.
Жил я в тихой стороне,
Там, где мне хотелось.
Только дочь сказала мне:
"Я хочу на Эммонс!"
Знала точно, что хотеть,
Милая плутовка –
Здесь людская круговерть,
Русская тусовка.
По-английски тут – не след,
В переулках узких
Спросят:"Хау кэн ай гет?.."
А в ответ – по-русски.
Брайтон много суетней,
Бог его - торговля,
Здесь – марина пристаней
С ароматом моря.
Улетела дочь моя.
Распрощалась с нами.
И один гуляю я
Между пристанями.
Песни русские ловлю,
Узнаю любую.
Может, Эммонс Авеню
Тоже полюблю я.
Пимечание. Эммонс Авеню - приморская улица
в бруклинском районе Шипсхедбей, полная русских,
турецких, греческих и тайских ресторанов, маленьких кафешек,
недорогих отелей и морских ароматов.
2005
Пришёл ураган и поздравил меня,
Неистово по-ураганьи...
Привет, ураган, мы духовно - родня,
Давай, ураган, хулиганить.
Ты явно, я тайно, но речь не о том -
Мы давние мифы не рушим.
Давай, проливным ураганным дождём
Пропьём хулиганские души.
Благие порывы, дурные дела,
Чем вымощен путь к преисподней,
Закрой для очей, не упомнивших зла,
Бездонным своим половодьем.
Вручи мне ключи от греховных страстей,
Руби все концы и начала,
И только последнюю треть из третей
Избавь от плаща и кинжала.
28 августа 2011 года, ураган Ирина,
сорвавший моё юбилейное торжество.
Случилось так, что кем-то или чем-то
Разгневан был Хозяин-океан,
И рёв его с бетховенским крещендо
Разнёсся по окрестным берегам.
Валы катились через парапеты
Проспектами подобьем горных рек.
Свирепый ветер - мародёр отпетый -
Все манекены превращал в калек.
Луна себя вдруг возомнила солнцем,
Морские воды бросила вперёд.
Навстречу им хлестали из колодцев
Подземные потоки сточных вод.
Былых морских забав адреналинных
Закончились беспечные деньки -
Машины плыли мимо, как дельфины,
С фонарными столбами взапуски.
Седые клёны вырывались просто,
Как тонкие былинки из земли,
И памятники жертвам Холокоста,
Как сами жертвы,'под-землю ушли...
Застигнутый внезапною стихией,
По грудь в воде я брёл к себе домой.
Все мысли улетучились лихие,
Осталось:"Слава богу, что живой!"
И горестное:"В суетной гордыне
Мы веруем всесилию машин,
Ничтожные рабы или рабыни
Земного ада и морских пучин"
Октябрь 2012, ураган Сэнди, разрушивший
в числе прочих Шипсхедбей и Эммонс Авеню.
***
Бесславно уходит октябрь ураганный,
Восславив величие воли ветров
И властное право пучин окаянных,
Взимающих данью и жизни, и кров.
Октябрь - перевёртыш. Октябрь - Мефистофель,
Исполнивший роль рокового посла.
Октябрь, передёрнувший с ловкостью профи
Ничтожность добра и величие зла.
Декабрь 2012