Трифон Печенгский - Кольский святой,креститель саамов (лопарей).
ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА МИТРОФАНА (имя святого до пострижения) С ЛОПАРЯМИ.
Саамское становище. Куваксы (саамские чумы), жерди - загоны для оленей, и.т.д. Бытовая сцена. Люди занимаются повседневными делами. Беспорядочный говор (саамский). Кто-то напевает...
Центральная сцена - нойда (шаман) о чем-то разговаривает с охотниками.
Прибегают дети. Что-то взволнованно жестикулируя, объясняют, указывая в сторону леса.
Нойда отрывисто дает какую-то команду и охотники убегают вслед за детьми.
Приносят обессилевшего человека, заросшего, в лохмотьях. Он без сознания. Заносят в куваксу.
Нойда осматривает его, дает указания женщинам. Те убегают, суетятся, приносят в плошках воду, какие-то снадобья... Омывают, превязывают найденного...
Свет гаснет. Медленно загорается вновь.
У лежанки больного саамка. Больной мечется в горячке. Бредит. Саамка зовет нойду. Он начинает ритуал - камлает (кекует, колдует). Больной медленно приходит в сознание, приподнимается на лежанке.
МИТРОФАН:
- Ах, пустите, пустите, оставьте поганое дело!
Вы хотите помочь, но от этого мне только хуже.
О, не надо, не надо, не надо спасать мое тело,
Волхвованьем бесовским мою вы погубите душу..
Я так долго блуждал среди скал, видя вас в отдаленьи,
Я, пытаясь догнать, день за днем шел по тундре за вами.
Но опять и опять уносились вы вдаль на оленях
Наважденьем летучим, виденьями, зыбкими снами...
По просторам болот и по зарослям леса густого,
По горам, по камням, обливаясь то потом, то кровью
Я пришел, чтоб сказать вам великое слово Христово,
Чтоб оно освятило народ ваш Господней любовью.
Я пришел вам сказать...
Дайте встать... Отпустите! Да что вы!
Вас же много! Неужто один я опасен иль страшен?
(Шаман отдает какие-то распоряжения. Ему подносят глиняную плошку, в которую он подсыпает какой-то порошок).
Я пришел для того, чтоб сказать вам великое слово...
(Больному насильно вливают в рот зелье)
О, Иисусе Христе! Матерь Божья... заступница наша...
(Падает на лежанку и вновь засыпает).
* * *
(Мяндаш - мифический белый олень, прародитель саамского народа).
Та же кувакса. Зыбкое освещение. Больной лежит. В призрачной дымке - то ли реально присутствующий, то ли видение - нойда.
Нойда (не открывая рта):
- Эй, слушай! Я с тобою говорю!
МИТРОФАН:
- Что это, явь? Или в объятьях сна я?
Ты говоришь? Ты знаешь речь мою?
НОЙДА (голос за сценой):
-Я нойда. Сильный нойда. Много знаю.
Я знаю духов леса и земли,
Воды и неба...
Знаю тех, кто выше...
Я вижу мысли явные твои,
И тайные твои желанья вижу.
Я — Мяндаш, я - олень, что в стаде бел,
Пасущийся и свой народ пасущий.
Я стать могу невидимым тебе,
Бесплотным быть могу и вездесущим.
Я - как вода, что зреет в облаках,
И камни дна ощупывает в реках...
Мне даже знать не надо языка,
Чтобы постичь глубины человека.
Я чувствовал, как кроясь и таясь,
За нами кочевал ты дни и ночи.
В тебе есть то, чего не знаю я,
А то, что знаю я - ты знать не хочешь.
Ты тверд в своих стремлениях.
К тому ж
Ты здесь кому-то сильному в угоду...
МИТРОФАН (с легкой иронией):
- Каков же я, скажи...
НОЙДА:
- Ты чист...
И чужд
Моей земле и моему народу.
И потому прошу тебя, уйди!
Дадим тебе и рыбы мы, и мяса,
Кережу и оленя... Все дадим.
Не трать ни сил ни времени напрасно.
Уйди!
МИТРОФАН:
- Но как же так? Я не могу!
Я должен. Я обязан. Я не в праве!
Я этим гнев великий навлеку
Того, кто в этот край меня направил.
НОЙДА:
- А кто твой господин?
Он царь? Он дух?
Коль знаешь духов, то сразись со мной ты.
Не может наше племя жить без нойды,
Но гибельно ему при нойдах двух.
МИТРОФАН:
- Я не колдун.
Мой Бог, мой Господин,
Тот, кто послал меня на вашу землю,
В Едином Духе и Отец и Сын,
Всемилостив, Всесущ и Всеобъемлющ.
Рука Его повсюду и везде!
Еще до жизни многих поколений
Господь однажды создал нас, людей...
НОЙДА:
- Не всех.
Мы происходим от оленей.
Ты думаешь, пасем оленей мы?
Ты думаешь, они людьми гонимы?
Они бегут — своим умом умны,
А люди — только следуют за ними.
Олени мы.
Олень - любой из нас.
Оленям плохо - будет людям тяжко.
И если кто оленя взял в упряжку —
Как брату все последнее отдаст.
Подумай сам: зачем оленю власть?
Ему не надо ни царя, ни Бога.
Здесь много нас. А ты - один сейчас.
Твой Бог - один. А наших духов — много.
И потому тебе я говорю:
Уйди от нас добром. Ты — гость, не пленник.
Ведь я тебе пообещал оленя.
Почти что брата я тебе дарю.
Ночь на исходе. Близится пора.
Когда поют, зарю встречая, птицы.
Недолго уж осталось до утра.
Вздремни. А утром я приду проститься.
Утро. Митрофан выходит из куваксы. У входа- олень, запряженный в кережу(саамские сани-волокуша, типа лодки). Нойда и лопари вышли провожать. В отдалении - сеЙд и предметы поклонения. Происходит ритуал, связанный с пожеланием доброго пути.
МИТРОФАН (обращаясь в первую очередь к шаману) кланяется в пояс:
- Лесной народ! За все спасибо вам.
Вы гоните меня? Ну что ж, уеду.
(обращает внимание на сейд и поклоняющихся ему саамов указывает на них рукой)
Но я прошу: не поклоняйтесь сейдам,
Каменьям вашим, шкурам, черепам!
(двигается в сторону сейда)
Послушайте меня! Лесной народ!
Иначе вас поглотит ада пламя!
Покайтесь, и Господь пребудет с вами,
И в вечности дарует вам живот!
Внемлите же! Иначе - вам беда.
Как скалы мхом, вы поросли грехами...
(подходит к сейду, пинает и разбрасывает шкуры, предметы поклонения).
Не поклоняйтесь дереву и камню,
Но поклоняйтесь Господу всегда!
(Среди саамов нарастает гул недовольства. Кто-то вцепляется в волосы Митрофана, кто-то пинает его).
МИТРОФАН:
- В аду, в геене огненной горят
Все грешники!
(Избивающих становится все больше и больше. Митрофана уже не видно за грудой тел, лишь руки и пачки(саамская зимняя одежда) взлетают над облепившей его толпой). Он сдавленно кричит:
Любые муки можно
Перетерпеть, когда во славу Божью!
Спаси Господь, не знают, что творят...
Окровавленного, избитого Митрофана подхватывают на руки, бросают в керкжу, погоняют оленей и они увозят его.
МИТРОФАН (в кереже, на ходу):
- Язычники!
И все ж - они добры.
Спасибо, что не труп я и не пленник,
Спасибо за еду и за оленей...
Я к вам вернусь. Прощайте до поры.
Не отступлюсь. Я должен...
Но, пока
К ним с Божьим Словом рано мне, наверно.
Что я могу, не зная языка?
И нравов их, и веры их неверной...