Разгорается севера белый налив.
В голос чайки тяжёлые берега просят.
Остроносую яхту течение сносит
Постепенно в чужой каменистый залив.
Перетрёт серый камень свои острова,
Перестроит вода серебристую землю,
Клавесином волны до бесчувствия древним
Пробираясь по суше звенящей едва.
Превращается в берег немой материк,
Эта тощая плоскость не знавшая эха.
Только улицы к морю пространственный сдвиг
В бесконечность в которую разом не въехать.
Твердо-питерский лоб поддаётся волне,
Как прямую всегда побеждает кривая.
Для Венеции смерти вообще не бывает,
Если Питер не спит чтоб не кануть во сне.
25.02.2003