Так строчки в ненаписанном письме друг к другу безнадежно тесно жмутся,
Тоскливо в темноте позвякивают блюдца ночами в кухне, крадучись во сне,
Подходит к моему неслышно изголовью зима и дышит тяжко, стряхивая снег.
Так я перебешусь – не выпитой строкой, молитвой ночи, стёртыми словами.
Под снегом ночью ходит мой покой, и путь его на белом черными следами.