Ранимое чувство растоптано в грязь.
Исток моих мыслей в неверии чёрств,
Ступни больных ног встали прочно на вязь,
И в зеркале взгляд мой - как тушью на холст.
Куда растворилось лазурное небо
И где руки тех, кто наставил на путь?
Исчезло всё в миг - лишь порошею снега
На тело нагое мороз лёг и жуть.
Я бьюсь в истощении, хватаюсь за нить,
Нить жизни жестокой, похожей на смерть
Кто кружку воды принесёт мне испить?
Но нет... Несут яд...
Вместе с ним в руках жердь.
Ведь надо добить онемевшее тело -
Нельзя оставлять на мученья его.
И рады гиены, что сделано дело -
Истрачена жизнь человека сего.
В отравленном теле трепещет душа,
И в сердце избитом пульсирует кровь,
И пурпуром в даль распростёрлась межа -
Начало начал Бог даёт жизни вновь.
И в миг во сто крат тьма гиен предо мной,
И злей и свирепее взгляд их горит,
И гложет их совесть, что я не такой,
И вождь их за это - таких - не щадит.
Я встал окружённый и сжал кулаки,
Готов разорвать тьму и солнце постичь.
Да, силы у зла предо мной велики,
Но нет у них веры, греховен их клич.
Вот вижу: из стаи выходит вожак.
Болезни, изъяны, грехи - его меч.
И всё. Промежуток остался на шаг.
В глазах его виден был огненный смерч.
Познание Бога направлю на мрак,
Всю ауру плоти добром окружу -
Лишь этот меч жизни боится вожак.
Оружием этим - его я сражу.
И пал обезглавленный чёрный король,
Сгорел от бессилия мне возразить.
Число в его имени - пагубный ноль.
И больше не сможет он души пленить
Гиены ушли с поражением, скорбя.
Нет лидера с ними - сражён поводырь.
Но всё же осталась в полсилы ферзя -
Возврат её близок и облик, и стиль.