Закончилось бабье лето,
Осколком в груди застыло.
Мгновение до рассвета –
Пора зажигать светило.
Желания и привычки
Опять разругались что-то.
И я, не нашарив спичек,
Скрываюсь за поворотом…
***
За черной грядою сосен
Тяжелой, бессонной ночью
Рождалась слепая осень
Кричащим, живым комочком.
Рождалась она на счастье,
Хотя и никто не верил:
Такая тоска прощаться
Со звоном земных материй.
Девчонка моя родная
(И рыжая, между прочим!),
До пыльных кладовок рая
По лужам – всегда короче.
Пускай подерутся сестры,
Равняя порок и благо.
Мне важно, что перья остры
И кровоточит бумага.
А люди бегут за снедью
(У нас-то и рак присвистнет).
Положено было смертью
Назвать завершенье жизни.
Вот-вот соскользнет портьера…
Так тошно, что нету мочи!
Люблю я тебя, химеру
(И рыжую, между прочим!),
Чумазую и чумную,
В костре облетевших планов,
Кладбищенскую святую,
Шиповник среди бурьяна.
Так пелось в отцовской книжке:
Не столь тяжела утрата.
Вода унесет излишки…
До встречи.
У Арарата.