"Заявление
Командиру роты капитану Федотову.
В случае моей гибели прошу положить мое тело перед нашим окопом лицом к врагу и в полной форме бойца, чтобы и после смерти я продолжал воевать с фашизмом, защищать Родину. Это мое заявление прошу огласить всему составу роты. Красноармеец Л. Маньков.
Командиру роты и всем друзьям – товарищам, от меня, нижеследующего бойца. После моей гибели смертью храбрых, на защите Родины, прошу меня положить по-над нашим окопом для пользы его укрепления. Но только чтобы тоже лицом к врагу, как положено русскому солдату. И тоже в полной форме, в том числе в сапогах БУ. А валенки мои прошу отдать Павлу Иванову - моему земляку. Кузьма Феофанов.
Замполиту и командиру 1-го взвода
В случае моей смерти прошу положить мое тело в бруствер. Повторяю приказ - стоять насмерть! Назад ни шагу! Командир роты Федотов."
Сталинград.....
И после смерти длился бой –
Землица медною трубой
Молила о пощаде.
Как хорошо, товарищ мой,
Что ты не видишь ада.
Что ты не глохнешь от огня,
От холода – не слепнешь,
Морозом скованной рукой
Кровавый ком не лепишь.
Тебя ни пуля не берёт,
Ни согревает водка.
Кто умер – больше не живёт
Ни храбро и ни робко.
Добро сработала зима –
Ты сам себе надгробье…
На умерщвлённые дома
Ты смотришь исподлобья.
Крепчает бруствер: сотни тел
Идут на кирпичи.
Я знаю: в каждом есть предел,
А там – ещё один.
Ты знаешь, в детстве… столько раз
Я был… бесстрашный воин.
Я помню… помню твой наказ –
Я лишь себя… не помню.