Она была обнажена.
И беломраморная кожа
Скрывала страсть, и холодна,
И будто сам я заморожен.
Не возникало мысли грешной,
Чтоб лицезреть зимою снежной.
И насладиться и любить,
И льдину телом растопить.
Ни вздоха, ни телодвиженья.
Она сковала ум и тело:
Ни слова. Что она хотела?
Молчанье горше униженья.
Та ночь, как сон, о бок прошла,
И продолженья не нашла.
Так некогда не знал прелюдий,
Давлел природы ценный дар.
Инстинкт решал без словоблудий.
А тут по психике удар.
При том не знал я испытаний
И женской логики, признаний.
И ревности, колюч укол.
Не предусмотрен протокол.
И до сих пор сознанье гложет,
Как уберечься Терпсихор.
Диан, Эвтерпы и Хотхор.
Господь один наставить может.
Не надо прятаться в кусты,
Не проще ль развести мосты.
Не помню, как мы расставались.
Так видно было суждено.
Но прочно в памяти остались
Те встречи осенью, давно.
Знакомство было принужденьем,
Совместным времяпровожденьем.
В кругу моих повес и дам.
Впервые оказался там,
В вертепе, долгое застолье,
Так день прошел, настала ночь.
Мне за столом уже невмочь.
И места нет и нет раздолья.
Доверился своим друзьям.
Так я узнал трактир и ям.
9 ноября 2010 Х.В. Домодедово.