Я навсегда запомню тебя прежней.
Не то, чтобы специально буду лгать.
Твой образ слишком плотно врезан в душу,
Чтоб я смогла его достать и разменять.
Сказали мне: «С ней нужно подружиться».
И я ответила: «Не знаю, может быть».
А про себя подумала: «Навряд ли…»
Как мало я могла тогда любить…
А ты пришла на встречу в черном платье,
И я подумала: «Ну вот, еще одна.
Наверняка Бальзака не читала,
Ни Кафку, ни Ремарка, ни Золя.
Наверняка часами заседает
С утра у зеркала, раскрашивая глаз.
И каблуков, как видно, не снимает.
(И напугал меня тогда твой хриплый бас).
Наверняка я ей кажусь надменной.
Друзья? Мои сандалии не смеши!
Наверняка…»
Но ты меня вдруг покорила
Своей бесхитростной открытостью души.
Я навсегда запомню тебя прежней,
Какой была ты пару лет назад:
Обманчивость готического храма
И, как витраж, блестящий яркий взгляд.
И мне сказали: «Так всегда бывает.
Друзья приходят и уходят кто куда.
Кто в брак, кто в материнство, кто в карьеру,
Кто в дальние большие города,
А кто, как и она, устав бороться,
Зажмурившись, несется в пустоту.
И надо научиться расставаться».
И я ответила: «Спасибо, я учту».
Я навсегда запомню тебя прежней,
С распахнутой искрящейся душой.
И мне сказали: «Это ее выбор».
И я сказала: «Что ж, а это – мой».
Я навсегда запомню тебя прежней.
Нет, мне не страшно будет долго ждать.
Я знаю: под броней самозащиты
Ты та же, просто нужно раскопать
Трухлявые завалы всякой фальши,
Смыть липкие подтеки сладкой лжи.
Сквозь грима слой я вижу тебя прежней –
Запомни и на сердце навяжи.
Я навсегда запомню тебя прежней,
Хотя сама ты можешь позабыть.
Поверь, я к этой дружбе не способна -
Способен Тот, Кто повелел мне так любить.
«О, как предам тебя, несмысленный Израиль!
Вся внутренность души тобой полна».
Что ж, если Бог умеет быть так верен,
Возможно, Он научит и меня.