Последний круг отмерят циферблаты
На башнях умирающей столицы
И снова по воде пойдут квадраты
И снова по рукам пойдут царицы
Запляшут на чугунной сковородке
Кусочки прошлогодней осетрины
И пена на небритом подбородке
Застынет желтоватым стеарином
Бесформенные женщины и звери
Слепые птицы и святые люди
Начнут стучаться в каменные двери
Обломками своих разбитых судеб
Пустые окна вырвавшись из мрака
Наполнятся густым вишневым соком
И староста тифозного барака
Вдруг явится спасительным пророком
Проступят галактические знаки
На куполах разрушенного храма
И запоют бездомные собаки
Под звуки сумашедшей пилорамы
И потекут фальшивые монеты
На общий счет с двенадцатью нулями
И пыльной бурей разродится лето
Над пашнями и минными полями