* * *
Разбужен псом, который мной любим,
как существо нежнейшее из смертных,
я начинаю жизнь:
целую морду,
пушистую и тёплую, как сено,
и подставляя бороду и веки
наждачке языка,
и вспоминаю,
что я проснулся, чтоб любить опять...
А за порогом - дождик и сентябрь.
Мы первые, кто в этот час решился
делить печаль сентябрьского рассвета
со слякотью,
травы половичками
и за ночь облетевшею листвой...
Нам в этом мире многое знакомо.
Но этот лист нам встретился впервые.
И голубь тот нам встретился впервые,
и этот день впервые к нам пришёл.
Я думаю, что пёс мой мог бы стать
поэтом, -
если б я поэтом не был.
Он травку ест, он камешек целует,
он лапку поднимает,
как поэты
свои ладони к небу поднимают,
когда читают новые стихи...
Он знает:
если он пойдёт в поэты,
мы станем с ним чужими -
так бывало...
И от его нежнейших экскрементов
парок нежнейший медленно идёт -
земле тепло, теплее будет небу,
благодаря нежнейшему из смертных.
Благодаря нежнейшему из смертных,
совсем не страшно думать о любви.
Но в этот миг я вспомнил о других,
верней не я, а пёс:
он вдруг заплакал -
сидит и плачет,
глядя, как по жизни
опять пошли несчастные из смертных...
Сидит и смотрит,
как они проходят
с портфелями
и без таких, как он...