Ветры, внуки грозного Стрибога,
Веют с моря, вьются, словно стрелы,
Над полком над Игоревым храбрым:
Разбудить стараются дружину!
А земля гудит и раздаётся,
Стоном стонет, – от такого шума
Помутнели, потемнели реки,
Пыль пошла полями, всё закрыла.
И видны над ней лишь только стяги –
Стяги боевые: вон, от Дона –
И от моря половцы подходят,
И со всех сторон уж обступили.
Окружили нас, бесовы дети!
Кликом боевым поля городят,
Гикают во мгле, перелетают,–
Русские полки поля городят
Красными, червлёными щитами.
Ярый в битве, Всеволод могучий!
Крепким зубром встал ты в обороне,
Прыщешь на врагов литые стрелы,
О шеломы им гремишь мечами,
Гром стоит от стали харалужной!
И куда, могучий тур, поскачешь –
Златоверхий шлем дружине виден –
Как уж там лежат тела поганых,
Головы поганые утратив.
Саблями калёными посбиты
Крепкие оварские шеломы –
Покололись, в поле покатились!
От тебя, могучий Всеволоде,
Нет врагу пощады, нет спасенья!
Яро бьёшься, ран не бережёшься!
А какой бояться, братцы, раны,
Если жизнь и почести забыты,
И забыт Чернигов-град родимый,
Отчий стол златой и очи милой,
Очи милой Глебовны любимой,
Все забавы Глебовны прекрасной,
Все её желанные повадки
Позабыты, братцы, позабыты!
Были веки вечные Трояна –
И минули годы Ярослава.
Были похождения Олега,
Горького потомка Святослава.
Ведь Олег мечом ковал крамолу,
Сеял стрелы по земле нещадно.
В золотое княжеское стремя
Он вступил не здесь – в Тьмуторокани!
Звон же тех стремян услышал Мудрый
Ярослав, правитель величавый,
Скрыл досаду; – а младой Владимир,
Всеволода сын, в порыве честном,
Уши затыкал: корил злодея,
Не желал ни знать о том, ни слышать!
Ничего ему, – а вот Бориса,
Князя Вячеславича, Бориса –
Слава да молва сожрали, съели,
Вывели на суд да покрывалом
Погребальным юношу покрыли.
Покрывалом травяным, зеленым …
За обиду мрачного Олега
Заплатил несчастный храброй кровью.
Было дело, с той же вот Каялы
Святополк забрал отца родного
Да не ратный конь примчал героя –
Два угорских тихих иноходца
Привезли его к святой Софии,
Ко святой Софии в княжий Киев.
Вот тогда-то, при Олеге-князе –
Князя Гориславичем прозвали –
Сеялись усобицы и крепли,
И росли, и буйно расцветали.
Погибает жизнь Даждьбожьих внуков!
Усыхает в княжеских крамолах!
Век людской повсюду сократился.
Всё тогда на русских землях было,
Только редко пахари кричали,
Лошадей усердных подгоняя, –
Редко, редко пахаря услышишь! –
А почаще вороны орали,
Разругавшись при дележке трупов.
Был досужий говор галок всюду:
Где бы, где б полегче нам нажива?
Это было в те года, в те рати,
В те полки, в бывалые походы.
А сейчас творится и не это!
Не слыхали, братцы, не знавали,
Думали, такого не бывает!
А сейчас с рассвета до заката,
С вечера до утреннего света
Летят стрелы каленыя,
Гремлютъ сабли о шеломы,
Трещатъ копья харалужныя
Въ полъ незнаемъ,
Среди земли Половецкия.
Чръна земля подъ копыты
Костьми Была посъяна,
А кровию польяна:
Тугою взыдоша по Руской земли.
В незнаемом поле
Черная земля
Белыми костьми
Кровью полита –
А взойти, прорасти горю на Русской земле.
Продолжение: http://stihi.ru/2012/11/05/6831