(вариант исправленный и улучшенный, из приложений к роману «Репточка или путешествие на планету Блазь)
Горбачев Юрий
Он отпрянул. От книжных прилавков. От газет. От умников( шибко умный, учёный всегда имел на Руси репутацию дурака). Он ещё загипнотизирован экраном «ящика», но лишь только потому, что ящик не столько учит жизни, сколько что-то показывает, отвлекая от серой реальности. Да и всё-таки вещь недешёвая. Формой смутно напоминающая бабушкин сундук с драгоценным тряпьем и облигациями грабительского займа с тракторами пашущими поле и трубами фабрик вдали на картинке на самом дне.
Телевизор ещё его пока гипнотизирует. Правда он уже морщится-слишком много трупов, катастроф, шоуменов, а его –то почти и не видать, чтобы, как Тихонов, на радиоуправляемом тракторе, Крючков-на танке, Орлова-под куполом цирка и даже в авто , летящем над Москвой. Он удирает от встреч с писателями. Любых. Хоть реальных. Хоть виртуальных. А если и встречается, то старается не прикасаться к этой заразе-писанине. И в том стоит насмерть. Вплоть до водружения флага над Рейхстагом. Он даже САМОМУ Дмитрию Быкову шлёт в эфир «Эха Москвы» вопрос, а не придёт ли тот на очередную протестную акцию книжками торговать? Потому ж какая протестная акция, ежели ты книжками приторговываешь? Какой свет истины, ежели за деньги, а не просто, как нагорная проповедь? Ежели не инкунабула. Не рукопись-в стол, а тебя заимели и сгноили в лагерях. Но и это уже-не подействует. Наелись.
Он отпрянул и убегает. Проповедуя при этом. Хоть лёжа на тайском пляже, хоть стоя за прилавком в барахольной клетушке. А за его спиной закрываются книжные магазины, прекращают существование газеты, журналы. И не только в России. Кризис печатных изданий по всему миру. Говорят- все ушли в интернет. Вот тут- то он, отпрянувший, воодушевлённый тем, что он никогда в жизни не будет прикасаться к этой гадости-книгам, газетам, журналам да и телевизор ежели включит, то будет с канала на канал прыгать уже всем пресыщенный, пока не оцепенеет на каком-нибудь боевичке или сериале.
Много мы читали про мессианство у Достоевского, Бердяева и прочих мастеромаргаритовцев. Насмотрелись мы на вытворяшки мессий «больше чем поэтов». И читатель самой читавшей в мире шестой части суши - вместе с нами. Она бедная, хранившая книжку под подушкой барышня, не может простить, что вместе с деньгами «на книжке» обесценились и купленные на макулатурно-тряпичные талоны Дюма да Дрюоны. А уж двух книжек лишится, где лежало всё самое заветное-из материального и духовного-это чересчур. И вот он-читатель(как правило больше-она)- переродился в АНТИЧИТАТЕЛЯ.
Он вышел на войну. Народную. Священную. Он вспомнил о своей мессианской миссии. Он пошёл в наступление туда, «где на ином невнятном языке поёт синклит нездешних насекомых и с маленьким фонариком в руке жук-человек приветствует знакомых». Это и есть окончательное «Прощание с друзьями». Теперь - враги. В широких шляпах, в длинных пиджаках , с тетрадями своих стихотворений- кто они –Заболоцкий , Пастернак, Клюев? А уж про нас-чО говорить!!!!! Для суперстрат-мессианского античитателя-все мы -никто. Он садится за компьютер и каждым словом пытается убедить сам себя в ложности былых мессий. Он учит. Он не велит его корить за то что он не читал того, сего, пятого, сто двадцать пятого. Он-кайчи масскульта. Он теоретик пиплохаванья. Он совершает бросок на башню из слоновой кости. Сломать! Он упоён поддержкой себе подобных. Он ликует. Но уже ничего не хавает. Хоть и пипл. Он грезит тем, что он, только он мессия. Ему не нужны уже СМИ. Твиттер! Он как тесто из махотки лезет на площади. Чтобы, кстати, обменяться емелями, адресами и никами в Одноклассниках и Контакте. Он контачит. Он воспроизводит вокруг себя приёмы сетевого маркетинга. От души, спонтанно. Он становится "политически опасен".Так как не шибко наторел в изящной словесности. Ему нужен контакт, однклассник, слушатель, а не учитель, аудетория, а не некто на неё вещающий и тем его унижающий, порабощающий, отнимающий у него остатки исчезающего Я. Он стремиться стать из микро-макро.
Он вырывается как джин из бутылки.и ЭТОТ Хаттабыч видит Вольку в полицейском обмундировании. И его загоняют дубинками в автозаки или на телешоу. В последнем случае практически ТЕЛЕШОМ. Не телешоумэнист он этот расписавшийся античитатель. Ему разрешают быть мессией, но только против писателей-журналистов. А не на площадях, -ахиллесовой пяте власти. Так Джугашвили сажал вместе политических с уголовниками. Исход понятен - кто-кого. У Флоренского это хорошо описано в эссе о смысле иконописи «Умозрение в красках». Челюстястый жук в аквариуме с красивыми рыбками…И он ликует, победив, -рвёт и мечет. Но не может насытиться, обрести кондиционное миссианство. Хоть как и парвеню французской революции приляпывает себе титутлы "не пАет","это я несерьёзно", "никогда не писал раньше", подкрепляющие его в том, что он ЗАГОВОРИЛ ИСТИНАМИ просто от избытка природных талантов и оттого, что он прозрел. Он иногда даже открывает для себя, что он просто "под кайфом". Что всё это замороки ИЗМЕНЁННОГО СОЗНАНИЯ. Он -в галлюцинации. Он грезит небывалым. Вот он уже в ЦДЛ –на юбилее. Он уже на ТВ в шоу. Но отчего так много ПАЕТОВ? По три штуки на эфир. Почему телеведаки стебаются , хоть не до смеха, лирика ж, не юмористика какая! Так больше он или меньше чем?
Он уже потребил себя в качестве творца, учителя, гуру. Пусть на секунду, вспышку экрана компьютера. Но он обрёл, он унизил, а не унизился, он прорвался, затоптал, поверг, а не оказался поверженным , затомтанным. пусть иллюзорно, но всё-таки... Он не ощущает, что уже всё проиграно.Что это победа воображаемая, виртуальная, непрочная. Нажми на кнопочку-и всё погасло. В этой перевернутой , проставленной на вершину пирамиде-сверху плоскость-и вся конструкция рассыпается под собственной тяжестью. И в этом счатье. В обретение иллюзии. Замещающей иллюзии утраченные. Но о них не буду-это уже политика, экономика, "социалка"....
Лучше процитирую последнее из преследуемого монашествуеми панками иллюмината Юлия:
А ты собздела психодела,
вот тело –в тело –это дело.
Ты захотела.