Как приятно не путешествовать по Италии этим летом,
не бродя по её городам, не карабкаясь к сёлам по жарким холмам.
Насколько же лучше крутиться по местным, знакомым проездам,
глубоко постигая значенье рекламных щитов и каждого знака,
и всех неожиданных комбинаций из пальцев сограждан.
Здесь нету аббатств, и нет обветшалых фресок, великих
соборов, и не надо помнить последовательность
династий и обследовать плесень в углах катакомб.
Нет нужды толпиться у саркофагов, осматривать на Эльбе
постельку Наполеона, или глазеть на мощи святых под стеклом.
Насколько же лучше владеть простым домашним участком,
чем быть умалённым базИликой, аркой или колонной.
Зачем совать нос в разговорник и мятые карты?
Зачем пичкать пейзажами ненасытного фотоциклопа,
мир пожирающего монумент за монументом?
Вместо мучений в кафе, над тем, как будет «лёд»,
я загляну в кофе-шоп к официантке по имени Дот.
Я скользну в поток новостей из утренней прессы,
где, в обход всяческих языковых препонов,
струятся легко идиомы, и глазунья уже на подходе.
А после завтрака мне искать будет не надо,
кто бы щёлкнул меня в обнимку с хозяином паба.
Счёт меня не поставит в тупик, я не стану писать в дневник
чем я нынче питался, и как солнце заглядывало в окно.
Достаточно просто запрыгнуть обратно в машину,
будто это сам лимузин Английского языка,
и, нажав на мой просторечный клаксон, умчаться вниз
по дороге, которая не приведёт ни в Рим, ни даже в Болонью.
(с английского)
CONSOLATION
by Billy Collins
How agreeable it is not to be touring Italy this summer,
wandering her cities and ascending her torrid hilltowns.
How much better to cruise these local, familiar streets,
fully grasping the meaning of every roadsign and billboard
and all the sudden hand gestures of my compatriots.
There are no abbeys here, no crumbling frescoes or famous
domes and there is no need to memorize a succession
of kings or tour the dripping corners of a dungeon.
No need to stand around a sarcophagus, see Napoleon's
little bed on Elba, or view the bones of a saint under glass.
How much better to command the simple precinct of home
than be dwarfed by pillar, arch, and basilica.
Why hide my head in phrase books and wrinkled maps?
Why feed scenery into a hungry, one-eyes camera
eager to eat the world one monument at a time?
Instead of slouching in a caf; ignorant of the word for ice,
I will head down to the coffee shop and the waitress
known as Dot. I will slide into the flow of the morning
paper, all language barriers down,
rivers of idiom running freely, eggs over easy on the way.
And after breakfast, I will not have to find someone
willing to photograph me with my arm around the owner.
I will not puzzle over the bill or record in a journal
what I had to eat and how the sun came in the window.
It is enough to climb back into the car
as if it were the great car of English itself
and sounding my loud vernacular horn, speed off
down a road that will never lead to Rome, not even Bologna.