I
Человек освободил массу, думая, что он освобождает человека. И освобожденная масса стала его врагом. Верней, она и всегда была его тайным врагом, но теперь это вышло наружу и стало явным. Она больше не стесняется, теперь ее время. Все ее исторические враги-угнетатели растоптаны, вновь возникающие препятствия устраняются с помощью механизма демократии, основной смысл которого заключается в приспособлении хаоса жизни к уровню потребностей масс. «Права человека» являются конвертируемой валютой этого приспособления.
II
Постмодерн – это отступление, поражение и разоружение человека перед массой, сдача человеком позиций, отказ человека быть человеком в условиях господства масс. Человек растаптывает свои тысячелетние ценности, потому что они не нужны массе.
III
Америка, страна без груза традиционной истории, изначально стала царством свободной массы. Вспоминая известные образы Ницше «о трех превращениях духа», можно сказать, что, в то время как Старый свет продолжал по-верблюжьи нести на себе тяжесть исторических ценностей, Америка голодным и самоуверенным хищником вышла завоевывать дарованную ей пустыню. От ценностей она прихватила с собой лишь тот минимум, который наглядно ограничивал эгоизм отдельного представителя массы: церковный обряд и юридическую норму. Если в Старом свете то и другое, обряд и норма, имея тысячелетние корни, переплетенные с традиционной государственностью, превращаются порой в неповоротливые самодовлеющие институты, своею негибкостью становясь преградой на пути общественной свободы, то в Новом свете, вырванные из исторической почвы и лишившиеся таким образом изрядной доли своей самостоятельности, они, обряд и норма, стали удобным и безопасным для «свободы» приложением к механизму демократии, аппликацией, смягчающей эксцессы борьбы за существование и придающей ей благопристойный вид. Причем от американца, то есть «свободного» масс-индивида, вовсе не требуется глубокое, серьезное, подлинное почитание обряда и нормы, а тем более, того, к чему они отсылают – вполне достаточно показной лояльности. Слова «Бог» и «закон» могут произноситься с пафосом, но все понимают, что это лишь соответствие правилам социальной игры, для которой свобода это релятивизм слов и абсолют силы. Если ты сумеешь убить, ограбить и не быть пойманным, то ты реальный герой. Вовремя плати взносы в копилку общественного лицемерия и можешь делать что угодно. Само же американское общественное лицемерие в руках политиков обретает статус и силу национальной правоты, позволяющей Америке в отношениях с другими странами вводить двойные стандарты.
IV
Но и наши политологи пусть себе не воображают, что Россия такая особая и чистенькая, что может защитить человека от массы. Никакая апелляция к «народу» и «вечным» ценностям не пройдет. Поезд ушел. Человека вышвырнули из окна этого поезда под откос. Массовый поезд глобализации с воем несется вокруг земного шара, и Россия в нем такой же масс-пассажир, как и другие, только, в отличие от Америки или Европы, ее массы менее упорядочены, в этом и проблема.
26 окт – 2 нояб 12