Морозным вечером скрипят снега,
Сугробы белые метет пурга.
На печке с дедушкой лежал внучок,
Игрушку мягкую клал под бочок.
Сказанье древнее шептал старик,
Малыш прислушался, совсем притих.
Писал узорами мороз стекло,
В избушке холода уж нет давно.
Горят дровишки, искрой играя,
прядет старушка его родная.
Светло в светлице, лучинка тлеет,
ему не спится, но сам робеет.
Из мифов древности идут лихие
злодеи, бестии невесть какие!
А где ж былинные герои прошлого?
Неужто спрятались? И осторожные?!
И сердце с трепетом, завороженное,
зовет с надеждою вооруженного
Илюшу Муромца, да и Поповича -
пускай померятся, рубя врага с плеча!
И гордость в детскую душу наивную
вступает чинною походкой, бравою.
Ведь той причиною была соструганна,
подобно Муромца булава знатная.
Да вот поднять ее совсем нет силушки:
нависла ноченька, прикрыла глазоньки.
Погладит дедушка головку светлую,
Пусть пропоет внучок песню победную.
Когда дотянется рукой до облаков,
тогда, как вырастет, и будет уж готов,
словно Илюшенька, да сын Поповича -
головка буйная, да горяча -
постигнет мудрость - чаша испитая,
и будет нечисть вся им перебитая!