воскресенье, 19 февраля 2006 г.
Ты склонялась всегда над моим изголовьем,
И улыбкой встречала мой ласковый сон,
Ты меня прикрывала теплом и любовью,
И тревожилась, будто услышала стон.
Ты боялась, чтоб холод меня не обидел,
Или голову вдруг не охватывал жар,
Ты боялась, чтоб лишнего я не увидел,
И на речку с мальчишками не убежал.
И когда первый луч открывал мне ресницы,
И будило чириканье воробья,
Ты спешила с улыбкой ко мне наклониться,
И, как солнечный луч, обнимала меня.
А на речке залитой полуденным светом,
Слышны крики и визг, и фонтаны ввысь,
Два родных человека далёким летом,
В изумрудную воду, входя, обнялись.
Ты шептала: «Не бойся, не бойся сыночек!
Будь смелей, от холодной водицы не плачь!
Ну, плыви же скорее, ведь мама хочет,
Чтобы сам ты догнал этот маленький мяч
А когда через годы в балтийской пучине,
Мой корабль разрезал штормовую волну,
Далеко, далеко ты грустила о сыне,
Как когда-то о папе грустила в войну.
Как с тобой ожидали мы папиных писем,
Как боялись со штемпелем и сургучом!
Мы тогда потому и сумели выжить,
Что могли и терпеть и трудиться вдвоём.
Помнишь в сорок втором на ужасном морозе,
Мы сосну распилили двуручной пилой?!
Ты тянула её и просила сквозь слёзы:
«Ну, ещё, мой сыночек! Терпи, мой родной!»
И мужская рука твоего первоклашки,
Как могла, помогала во всём тебе,
Сколько мы пережили за годы наши,
Сколько было всего, как в тяжёлом сне.
А однажды, как дочь, на свои колени,
Усадила, с улыбкой, невесту мою.
Вот уж видно судьба, на лице ни тени,
Не увидел сомнений, лишь улыбку твою.
С той поры пролетели немалые годы,
Боль и мудрость твоя мне не раз помогла,
За туманом-туман, за лучами – невзгоды,
Впереди, вместо зорь, беспросветная мгла.
Развалился наш дом и другие соседи,
Мир совсем изменился и будто чужой,
В дом родной, как бывало, никто не приедет,
И никто не спешит, как когда-то, домой.
Моя милая мама, мой друг и богиня,
Пока разум живёт ты со мною всегда,
Твоё сердце живёт в твоих внуках и сыне,
И ничто не вернуть, никогда…никогда.