Это совсем не новая для меня территория-местность.
Я здесь давно топчусь, с младенчества и по сию пору,
Оттачивая реплики, чтобы потом как лезвие использовав дерзость,
Услышать предсмертное "ах!" от дурака, что пытался затеять ссору.
Здесь я развила в себе невозможную прежде резвость,
(Это опыт, конечно, помог, и те, кто мыли пол моей Гордостью.)
Определять за 1000 километров: "На горизонте маячит Ревность!"
И все-таки, дура!, не поворачивать, а двигаться к ней с удвоенной скоростью,
Идя на таран!
Но ОНА сокрушает меня всякий раз, а не я ее.
И в агонии я снова от боли сжимаю до хруста челюсти...
Бог сОздал многих Прекрасными! И некоторых я брала, говоря: "моё!"
Плюя на все поговорки, правила приличия и понятия честности,
Мол, мне можно! (и подоплека любая сходила, чтоб лечь в основу события)
И хватка с годами мертвей, а выбор (как это не грустно) все безрассуднее.
Вот только Ревность перестала ждать до полуночи в каком-то укрытии,
Чтобы снова убить меня или искать пустырь побезлюднее.
Теперь она среди бела дня отнимает все, что становится малость малую дорого!
Она обирает меня, когда я лежу на земле, сраженная ею, безжалостно.
И уходя, каждый раз бросает мне леденяще: "До скорого!
Уж я позабочусь, чтоб время до встречи со мною не медлило тягостно..."
Я, видимо, Феникс. Я возрождаюсь , веря, что могут быть чувства изменой неуязвимые!
И продолжаю искать их...
и в тех, Прекрасных, которых сама когда-то похитила...
Прекрасные!
Чьи-то, кем-то, когда-то (не лучше ль чем мною?) любимые,
Простите! За вашими спинами, лежащих ничком на земле, я раньше не видела...