Из зеркала без стука входишь в комнату,
Чтоб в кофе мой подсыпать цианид.
Душа моя за телом отболит
И отнесётся в первобытность комьями.
Любимая, наверное ты вечная:
Раскольникова женская черта.
Пусть смерти Достоевский не чета.
Пусть бусины стекают быстротечные.
Потом уйдёшь в береговые области
И станешь толи лампой в маяке
(не знаю точно) сетью ли в песке...
Как Пушкин, как Мольер, как Робеспьер
Невидимой уйдёшь вот в этой обуви.
Сейчас на нас на всех одна агония.
На цыпочках ступаешь по ковру.
И осень вяжет тополям кору.
И ходит ветер в мире заокония.