Каким-нибудь утром проснувшись однажды
И вмиг осознав, что не будет иного,
Ты вспомнишь, как разум шептал тебе: «Важно
Озвучить эмоции сердца больного!»
Ты вспомнишь, как знать не желал, что вреднее
Для сердца – тюрьма, чем бутылка текилы,
Разбитое зеркало и ахинея,
Которые тишью не роют могилы.
Но, вспомнив, забудешь... И, парализован
Рассветным спокойствием мыслей о звуке,
Что нужен лишь Богу, наверно, для зова
К тому, кто не понял смиренья науки, –
Не сможешь ни крикнуть, ни просто заплакать,
Ни рухнуть с кровати в неистовстве пьяном
И бить кулаком по миражным заплатам
Ковра, как по ранам, обшитым обманом...
Не сможешь. Но всё же, конца неизбежность
Глазами чертя на стекле запотевшем,
Ты скорчишься, вздрогнешь... и выдохнешь Нежность!
Из сердца – в беззвучье тоски отлетевшей...