Сентябрь, крыльями пропахший!
Сентябрь, тронутый вином!
Поэт бродил в тебе пропащий
меж прошлых дум и настоящих,
бродил в тебе с больным лицом.
Та улица, где Незнакомка
из пены пива родилась,
та улица, где голос ломкий,
где он, неизмеримо тонкий
передавал тоску и страсть,
лет через 100, а то и меньше
переиначится зазря.
О, время, каверзный изменьщик!
Века застроят, поколечат
красу озёр…
Седа заря.
Седа заря. И жёлтый Питер -
коктейль из спирта с табаком -
зовёт бродить меж мёртвых литер
на лбах домов и чёрствых истин,
смотреть на желтизну белков
глазных. Поэт, зовёшь куда ты?
12 вычеркнутых глав,
как в календарной вязи дата
о смерти сына, что когда-то
жена с любовником спала.
Да, что там! Скифы, азиаты
распяв стихи на фонарях,
в домах своих, как в казематах,
ругают русскость русским матом,
примерив западный наряд.
Поэт - смешнее нету слова
в эпохе новостных болот.
Но буквы в лад ложатся снова
под рёв петард и посвист совий,
и пять из них дают нам:
Блокъ.