Накрахмаленное создание,
Изобилие сладких дней.
Он не знал о своём призвании
До того, как встретился с ней.
Он не верил в весенние ливни
И зовущие облака.
Жизнь писал в графических линиях,
Помещая в пределы листа.
А она шёпотом пела
Про сгоревшие города.
И была по ночам несмелой,
Оставаясь во тьме одна.
И боялась живого света,
Засыпая всегда по утрам.
Ей назначено было планетой,
Поклоняться чужим словам.
Но однажды, рукой дрожащей,
Он посмел её разбудить.
И создание, став настоящим,
Не сумело его простить.