ВАМПИРЫ ГРАФА ГИРЕЯ.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
Вампиры это те, кто кровь сосёт,
А человек, как донор, отдаёт.
Вампиры: комары, клопы, вши, блохи,
Когда они есть в доме, дела – плохи.
Но есть ещё вампиры пострашней,
Когда встречаем мы среди людей.
Они себе подобных псов разводят,
Да ужас, страх на всех людей наводят.
Боятся люди, даже днём ходить,
Чтобы случайно к ним не угодить,
А ночью и подавно не выходят,
Так они сами к ним тогда приходят.
Сто лет тому назад жил граф Гирей,
Со свету сжил он множество людей.
Никто не знал, откуда он явился,
Но на богатой даме он женился,
Развёл он псарню в тысячу голов,
И отвозил их в Новгород и Псков.
По выгодной цене там их скупали,
Помещики, купцы всех разбирали.
И в этом крае стал богаче всех,
И обошёл магнатов даже тех,
Кто ведал пароходами, цехами,
Заводами, обширными полями.
Один холоп случайно подсмотрел,
Как граф Гирей от крови окосел,
И шёпот потихоньку всем разнёсся,
До самого Гирея он донёсся.
Гирей решил холопа наказать,
Да голого прилюдно отстегать,
Чтоб не повадно было для других,
Таких же непутёвых молодых,
Как против графа напраслину вести,
Да сплетни нехорошие плести.
Куда потом холоп его девался,
Об этом каждый говорить боялся.
Холопы исчезали каждый раз.
Да наступил неровный, трудный час.
Царь от престола вскоре отказался,
И граф Гирей куда-то затерялся.
Но говорят, что тень его живёт,
И до сих пор он кровушку сосёт.
Кто до его имения подходит,
Тот сразу смерть себе там и находит.
А по ночам там слышен стон и плач,
Как будто издевается палач.
Дорогу все туда и позабыли,
Да только страхи графа не забыли.
Обходит он владения свои,
За всеми наблюдает изнутри,
Никто ещё оттуда не вернулся,
Наверное, без крови и согнулся.
Рассказывали разное: «Порой
Кто если возвращался и домой,
Чтобы его родные схоронили,
Цветочки на могилке посадили,
А он вампиром был искусан весь,
Так, что ходить не вздумайте вы здесь,
А то и вас постигнет тоже горе,
И будет слёз тогда на цело море».
«А после графа урка проживал,
Как будто из острога убежал.
Так тоже говорят, что был вампиром,
И управлял своим вампирским миром.
И люди тоже гибли каждый раз,
Да, кажется, и гибнут и сейчас».
Рассказчики упорно утверждали,
И новых всех людей предупреждали.
Средь беженцев была одна семья:
Детишек четверо и мать одна.
С такой оравой в дом пускать боялись,
Хоть знали, дети сильно настрадались.
Но прокормить ораву целый год,
Был не согласен здешний весь народ.
Все обошла она дворы с мольбою,
Да уходила с грустною тоскою.
Все разделяли женщины печаль,
Да только говорили: «Очень жаль!
Я помогла б от всей души, родные,
Да у меня запасы небольшие.
Себя бы как-то только прокормить,
До урожая нового дожить».
-Вы только угол нам всем уступите.
-Об этом, милая, и не просите.
Свободного угла здесь вовсе нет.
Принять сумеет, может быть, сосед.
Ко мне так часто гости приезжают,
Да месяцами вдоволь отдыхают,
А если вас к себе ещё возьму,
Куда гостей тогда я положу.
Пожалуйста, простите, извините,
К соседу моему вы подойдите.
Он одинокий, может быть возьмёт,
И угол непременно отведёт.
Сосед принять их тоже отказался,
На нездоровее своё сослался,
Что, дескать, болен, нужен мне покой.
Я не могу принять вас на постой,
К тому ж продуктов мало я имею,
И обнадёживать, я вас не смею.
Так отвечали в каждом им дворе.
Пришлось им спать под небом на земле.
Отчаявшись от горя, мать решила,
Отдать всю кровь свою, детей вампирам,
И повела с дрожащею душой,
На смерть своих детишек за собой.
Весеннее им солнце улыбалось,
И всё вокруг от спячки пробуждалось.
От ужаса смотрел ей вслед народ,
«Поиздевается теперь урод:
Всю кровушку их высосет до донца,
И не увидят больше детки солнца, -
Так говорили меж собой они, -
Последние настали их деньки».
Анфисушка вела в чертог вампира,
Детей своих от страшного ей мира.
Уж лучше сразу всем им умереть,
Чем постепенно в жизни этой тлеть.
Дошли они до узенькой речушке,
А мостик, видят, весь стоит в чернушке:
Прогнил весь, и по нём идти, нельзя,
Летит стрелою горная река.
Достала мать топорик свой железный,
Он выручал её всегда, как прежде,
Да стала им осиночки рубить,
На мостик старенький, гнилой носить.
Сначала старшего вперёд послала,
Его верёвкой прочно обвязала,
Коль упадёт, то можно придержать,
Да в воду быструю упасть, не дать,
А по верёвочке пошли другие,
Детишки малые, все остальные.
Последней матушка детишек шла-
До середины мостика дошла,
В глазах внезапно сразу потемнело,
Куда-то в пропасть провалилось тело.
Тянули дети, не жалея сил,
А сруб по телу сильно её бил,
Но всё же до себя все дотащили,
Да рядышком с собою положили.
Лежала без сознания она,
Возможно час, а может даже два.
Они над нею горько причитали,
Очнуться её бедную взывали.
Когда очнулась, всех их обняла,
Да тихо прошептала: «С вами я,
Я просто так врагу вас не оставлю,
За жизнь свою бороться вас заставлю.
Лишь только труд поможет выжить нам,
Я каждому сейчас работу дам.
Полынь стоит стеною перед нами,
Мы потоптать должны её ногами,
А кто способен с корнем вырывать,
Дорожку начинайте прорывать,
Вы, малыши, всё в кучу собирайте,
Нигде травиночки не оставляйте,
А вечером всё это мы сожжём,
И будет чистым полюшко кругом".
Весь день они без отдыха трудились,
Да очень сильно, сильно утомились.
Тут разожгли огромнейший костёр,
Да подложили под себя ковёр,
Из полынИ они его сложили,
Да друг на друга руки положили,
И все вмиг стали быстро засыпать,
Костёр всё тише медленней трещать.
Когда луна на небе показалась,
То ночь с землёю крепенько обнялась.
И вдруг раздался сильный детский плач,
Как будто тело теребил палач,
Потом вдруг хохот, потом лай собаки,
Проснулись мигом малые ребятки,
Да к матери прижались посильней.
Но мать их успокоила быстрей:
«Не бойтесь, это совы разгулялись,
Да над костром они растанцевались,
И видят, люди появились здесь,
Возможно, охраняют дом здесь весь,
И вот стремятся нас прогнать отсюда.
Но вы спокойно спите, нет здесь чуда.
А утром снова предстоит нам труд,
И пусть приснится вам картошки пуд».
Мать утром раньше всех детей проснулась.
Спать не хотелось, на бок повернулась,
И тут же встала на ноги она.
Обрадовалась, что пока жива.
Молитву тут же сразу прочитала,
И сквозь бурьян забор вдруг увидала.
Сорвав бурьян, к забору подошла
И к духам обратилась вмиг она:
«К вам, духи добрые, я обращаюсь,
Я навести порядок, вам стараюсь.
Позвольте мне, с детьми у вас пожить,
И делу доброму вам послужить.
Довольные останетесь вы мною,
Я уберу всегда всё за собою.
И если вы согласны, нас всех взять,
Сигнал извольте мне тогда свой дать».
Тут птица крупная наверх, взлетела,
И, каркнув громко, сразу улетела.
Знать разрешили, духи мне войти,
Порядок полностью здесь навести.
Ворота очень сильно заскрипели,
Скрипучую ей песенку запели,
Как будто кто-то силу ей вдохнул,
И молодую удаль ей вернул.
Бурьян тяжёлый с корнем вырывала,
И постепенно двор весь очищала.
Да в бурьяне нашла она гнездо,
И было яйцами оно полно,
Да обнаружила здесь рядом печку,
В пакете небольшом сухую гречку,
Да стала сразу печку вычищать,
И чугунок от сажи вымывать.
Вода здесь благо рядом оказалась,
Кора сухая с печкою валялась.
Анфиса отварила яйца все,
Потом сварила кашу на воде.
Да продолжала всё ещё трудиться,
Двор должен от травы освободиться.
Здесь появилась добрая еда,
Теперь с детьми Анфиса спасена.
Трава полынь никак не поддавалась,
Корнями в землю крепко упиралась,
Как лес, стояла гордо на посту,
Не трудно в ней и угодить в беду:
Нарыто было много ямок всюду.
Анфиса зарывала их повсюду.
Проснулись дети, стало веселей,
Загомонил весь двор, как от гусей.
Да видит мать, ослабли очень дети,
Не стала поднимать их на рассвете.
«Теперь, детишечки мои, к столу,
Хорошую сейчас я дам еду.
Вы только ложки быстро доставайте,
По очереди чашки подавайте».
-Откуда, мама, ты крупы взяла?
-Вот здесь, родные, на земле нашла.
Наверное, нас духи пожалели,
Подбросили нам пищи, как сумели.
От всей души я благодарна им.
Сегодня все мы на усадьбе спим.
До вечера опять трудиться будем,
И может, быть, ещё чего добудем.
И вновь трудились до заката дня.
Орехов насбирали два ведра.
Весь от полыни двор освободили,
Да на деревьях ветви подрубили.
Теперь стал, виден дом со всех сторон.
Он был, красивым садом окружён.
За садом пышным родничок струился,
И по камням бежал струёй своей искрился.
За сто лет много вытекло воды,
Образовались малые пруды.
В них очень много рыбы расплодилось,
Наверное, никем здесь не ловилась.
Анфиса теперь счастлива была,
Что появилась у детей еда.
Они руками рыбу доставали,
Ту, что поменьше, заново бросали.
«Да пусть побольше вырастит она,
Вкуснее будет из неё уха» -
На радостях так дети говорили, -
И каждый божий день её ловили.
Остался дом нетронутый пока,
И огород убрать от сорняка.
Они напрасно время не теряли,
А матери все дружно помогали.
Возможно, кто-то огород садил,
Да по причине некой запустил:
В два метра выросла на нём трава,
Собою заглушила семена.
Ещё прошла неделя ни одна,
Когда полынь вся сорвана была.
Анфиса землю всю перекопала,
Картофель, где встречала, закопала,
Лук, чесночок пересадила вновь,
Да из семян посеяла морковь.
Всё, что смогла, она всё посадила,
Да от зверюшек всех огородила.
Осталось дом в порядок привести,
Да сов из чердака всех вывести.
Их днём всех выгнали, да все убрали,
А ночью снова криком всех пугали.
Тогда поймали каждую в мешок,
И бросили в кипящий кипяток.
Да хорошенько всех их проварили,
От крыльев, перьев их освободили,
И получился вкусный очень суп,
Без соли, без приправ, без всяких круп.
Наваристый, давно такой не ели,
И о таком мечтать даже не смели.
Теперь Анфиса домом занялась:
Поштукатурила, повымывала грязь,
Тряпьё всё постирала, побелила,
Полы до желтизны все отскоблила.
Весна входила каждый день в разгар,
И приносила всем весенний дар:
Листочки на деревьях распускались,
Весенние цветочки появлялись.
Анфиса изучала каждый шаг,
И деток приучала делать так.
Однажды дети, бегая , играя,
Простор имения, весь изучая,
Вдруг обнаружили в конце ручья,
Сидела в гнёздах целая семья.
Пять рябушек на гнёздышке сидели,
По сторонам внимательно глядели.
Они, конечно, одичали все,
Но можно, приучить цыплят вполне.
И дети к ним не стали прикасаться,
А продолжали весело играться.
Через неделю кое-что нашли:
В лесочек чуточку лишь отошли,
Раскрытую могилу увидали,
Истлевшие скелеты там лежали.
Анфисе дети сообщили враз.
Она, не мешкая, пошла в тот час.
Скелеты человека и собаки,
Погибли оба, может, быть от драки,
А может, быть, скрывались от врага,
И вырыл он окопчик для себя,
Да в это время пуля угодила,
И их обоих тотчас подстрелила.
Нам никогда об этом не узнать,
А о напраслине не стоит врать.
Анфиса с сыном старшим закопали,
А всю земельку тотчас разровняли.
Работу находила каждый день,
И у детишек разгоняла лень.
Они во всём ей дружно помогали,
От всех забот её оберегали.
Пока никто им не мешал там быть,
Дышать спокойно и свободно жить.
Они трудились, добывали пищу,
Ловили рыбу, насушили с тыщу,
Хотели всю снести её на торг,
Но мать их не пустила за порог.
«Не ровен час, попасть в беду несложно,
А выбраться с неё уж невозможно.
Не нужно в мир людей нам выходить,
И дружбу с ними также заводить.
Пусть думают, что нас вампиры съели,
В тот день, на самой первой же недели, -
Так поучала мать своих детей,
Оберегая их от злых людей, -
Они нам руку помощи не дали,
И ни кусочка хлеба не подали,
И ни глоточка свеженькой воды,
Такие люди в жизни не нужны.
Мы сами будем жить, как только сможем,
Кто помощи попросит, тем поможем.
Учиться у природы надо жить,
И всякую былиночку любить.
И ничего, не требуя взамен,
И никаких, не делая обмен.
Вы приглядитесь к тем, кто нас создал,
Закона с них никто не нарушал.
Своим теплом нас Солнце согревает,
И рангов никаких не соблюдает.
Все в этом мире для него равны,
Не выделяет лучших из толпы.
Ласкает вора, палача и подлеца,
Лентяя, трудоголика и мудреца.
Вода всем тоже жажду утоляет,
Но никого из нас не выбирает.
Все одинаково смывают грязь,
Магнат богатый, нищий бедный, князь.
Законы выполняет и Земля,
Как грудью, кормит мать своё дитя,
Так и она, всех кормит своей пищей,
Нуждается богатый в ней и нищий.
И не отказывает никому:
Ни праведнику, и ни палачу.
Ты посмотри вокруг, как расцветает,
Она себя плодами украшает.
Бери и ешь, да только не ленись,
Да в пояс ей от сердца поклонись.
И Воздух нашу грудь всю наполняет,
И благодарности не ожидает.
А без него мы не смогли бы жить,
Поэтому давайте все дружить.
Как дружат меж собою все стихии,
Которые нас с вами породили.
Попробуй хоть одну из них убрать,
Ты перестанешь враз существовать.
Весь твой костяк дала тебе Землица;
Все остальные органы – Водица;
Свою энергию вложило Солнце в кровь,
И подарило страсть свою, любовь;
А Воздух жизнь в тебя вдохнул навеки,
Чтоб от тебя рождались Человечки.
Но не умеем мы благодарить,
И не умеем их добро ценить.
Отсюда все болезни возникают,
И жизни светлой нас они лишают.
Ты утром встань, на небо посмотри,
Да «Доброе» им «Утро» всем скажи,
Да попроси хорошего денёчка,
Для мужа, дочери, себя, сыночка,
А вечером, когда ложимся спать,
Им тоже слово доброе сказать:
«Благодарю вас всех за прожитый денёк,
И пусть во мне не гаснет огонёк.
Когда начнём мы их благодарить,
И будем всей душою лишь любить,
Уйдут от нас болезни и тревоги,
И будут долго бегать наши ноги».
17 июля 2010 г.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ.
Сад, как невеста утопал в цвету,
Стоял весь аромат его в саду,
А лёгкий ветерок нёс его дальше,
Таким, каким он есть без всякой фальши.
Откуда пчёлки появились вдруг,
И, совершая над цветочком круг,
Они его с любовью посетили,
Ни одного из них не пропустили.
Какие трудоголики они!
И трудятся от зорьки до зари.
Себе запасы вдоволь запасают,
А саду все цветочки опыляют.
-Хороший будет нынче урожай!
Работать пчёлкам только не мешай,
Трудом своим они нам помогают.
-Они нектар с цветочков собирают, -
Словечко вставил Алексей своё, -
А как же взять нам мёда у неё?
Она ведь сможет с нами поделиться?
-Чтоб взять, ты должен очень потрудиться.
-А что я должен сделать для неё?
-Построить новый домик для неё,
Чтоб вся семья её там поселилась,
И новая семеечка родилась.
Она тебе сумеет отплатить,
И своим мёдом сладким угостить.
Тут подбежала к маме дочка Глаша,
«Ты посмотри, кого нашла Наташа!
В лесу его там мама умерла,
И он один остался сирота».
В руках своих она щенка держала,
И маму очень сильно умоляла:
«Мамуличка, позволь оставить нам,
Его братишки умерли все там».
Но тут ещё Наташа подбежала,
В руках ещё щенка она держала.
«Он так пищал. Кругом я обошла.
Его в кустах высоких я нашла.
И видно кушать хочет очень сильно.
А коль погибнут, будет нам обидно».
-Но чем кормить? Ведь нету молока.
-Потерпят пусть немножечко пока.
Я через лес пройду в село другое,
Найду им молочка почти парное, -
Их старший брат, Андрей, так отвечал,
И тут же быстро сразу убежал.
А где-то, через полчаса вернулся,
Довольно быстро к дому обернулся.
В руках держал он кринку молока,
Да две бутылочки для сосунка.
Щеночков сразу вдоволь накормили,
И спать вдвоём в корзинку положили.
Забота появилась у детей.
Как не любить малюток-малышей.
И двум щенкам всё время отдавали:
Их холили, кормили и купали.
А через месяц видеть стали всё,
И стали интереснее ещё:
От деток никуда не отставали,
За ними всюду быстро поспевали,
Уже и голос стали проявлять,
И некие движенья выполнять.
Однажды днём услышали крик зова,
Все за ограду выбежали снова.
Увидели несчастье на мосту,
И бросились на помощь все к нему.
Старуха кое-как на нём держалась,
Продвинуться вперёд она боялась.
И шестеро рыдали малышей,
Да призывали им помочь быстрей.
Когда через мосток перетащили,
Горячей пищей всех их накормили,
Потом вопросы стали задавать,
Чтоб поподробней всё о них узнать.
-Откуда и зачем здесь появились?
Когда-нибудь вампиры ночью снились?
Старуха им ответила тогда:
-О них я не слыхала никогда.
А как в деревню эту мы вступили,
О них там сразу все заговорили.
Но приютить никто нас не хотел.
Мой младший внук им даже песню спел.
Да все старания напрасны были,
Подать кусочек хлебушка забыли.
Стращали нас вампирами они,
Чтоб поскорей исплавить нас с избы.
Нам это место предки завещали,
И каждый раз о нём напоминали.
Родители погибли их в войне,
И эти внуки все достались мне.
С голодного мы края убежали,
Такого отношения не ждали,
Чтобы кусочка хлеба не подать,
Ночлега бедным детушкам не дать,
Спровадить побыстрее от себя.
-И я с детьми гонимая была, -
Анфиса в речь вступила тот же час.
Это смотреть красиво лишь сейчас.
До этого бурьян произрастал,
Собою красоту всю закрывал.
Мы очень много, долго так трудились,
Пока успеха своего добились.
Не выгоню, живите у меня.
А с пищею поделимся всегда.
Сейчас полегче стало всем нам жить,
Так будем вместе мы теперь дружить.
-Анфисушка, спасибо, дорогая,
За то, что приютила нас, родная.
Труда я никакого не боюсь,
И добросовестно всегда тружусь.
Я всё умею делать самолично,
Ты убедишься. Будет всё отлично.
-Помощники, конечно, мне нужны,
И каждые дела – всегда важны,-
Старухе враз Анфиса отозвалась, -
Смотри, чтоб только ты не затерялась.
У нас глухие, страшные места.
Уйдёшь далёко, не найдут тебя.
Поэтому далёко не ходите,
Детей своих тотчас предупредите.
Не стоит любопытство проявлять,
По одному, без взрослых, не гулять.
Имение пока ещё не знаем,
Мы сами вместе только изучаем,
И за день невозможно обойти,
Друг друга просто можно не найти.
Имение огромное большое,
К тому же нам оно совсем чужое.
В нём новое находим каждый день,
При этом, не показывая лень.
И вы себя в труде нам покажите,
Сноровку, превосходство докажите.
На этом скоро речь оборвалась,
Семья детей вся дружно собралась.
Они в лесу нашли ещё двоих
Подростков, им неведомых, чужих.
-Как вас зовут?- Анфиса их спросила.
-Меня – Федот.
-Меня – Данила.
Мы заблудились, тётенька в лесу,
И там нашли заблудшею козу.
-А где ваш дом? Родные: мать, отец?
-Отец у нас хороший был певец.
Да только оба с мамою скончались,
И сиротами мы теперь остались.
-Пожалуйста, возьмите нас к себе.
-Мы будем помогать вам в доме, во дворе.
-Мы можем, лапти хорошо плести,
В ночное время вахту соблюсти.
-Согласна, вас в семью свою принять,
Родными сыновьями вас назвать.
Теперь во всём мне только помогайте,
Жилище строго наше охраняйте.
Коза теперь пусть молочко даёт,
Да пользу нашей всей семье несёт.
А вы, ребятушки, все напрягитесь,
За дело срочно каждый с вас беритесь.
Семья большая, нужно всех кормить,
Сначала пищу нужно раздобыть.
В лесу полно грибочков, есть и ягод.
Собрать их можно, очень много на год;
Да рыбки всякой можно, наловить,
Потом её на солнце просушить,
Хорошей пищей тоже для всех станет,
А там, гляди, и урожай настанет.
Вот месяц пролетел, идёт второй.
На огороде – урожай большой,
Кругом сама Анфиса поспевает,
Старуха ей совсем не помогает.
А утром рано всех «внучат» берёт,
Да в лес, как будто, по грибы идёт.
Сама спешит совсем в другое место,
Да расставляет каждого на место,
Чтоб на посту он зорко охранял,
Да своевременно сигнал подал.
Про это проследил Федот сначала,
Да рассказал Даниле для начала.
За ними стали след они вести,
Чтобы потом Анфисе донести.
Сначала в псарне всё она копала,
А детвора на шухере стояла,
Потом в другое место повела,
И там копала с самого утра.
Напрасные труды её лишь были.
Ничто и в этом месте не добыли.
Когда же возвращались все домой,
Они попали в переплёт лихой:
Волчица из кустов на них напала,
И двух братишек сразу разорвала.
Анфисе же сказала: «Вамп напал.
И двух внучат с собою он забрал,
И ягоды с грибами растеряла,
Пока я с остальными убегала».
-Неужто, не смогла их защитить?
-Боялась, остальных он мог убить.
-Зачем так далеко от нас ходила?
Ведь я тебя тогда предупредила,
Не стоит далеко так уходить,
С имения детишек выводить.
Анфиса снова всех предупредила:
-Кто выйдет, сразу будет там могила,
Поэтому гуляйте во дворе, -
Она сказала строго детворе,-
Коль жизнь вам дорога, её цените
И далеко с именья не ходите.
Напуганы такою новизной,
Ходили дети только лишь гурьбой.
С именья никуда не выходили,
Но до ворот порою доходили.
Но не встречался вамп, пока нигде.
До осени забыли о беде.
Весь урожай в саду сбирали дружно,
Укладывали в погреба как нужно.
На огороде стали убирать,
До мелочи картофель собирать.
С утра до вечера они трудились,
Уставшие, потом все спать ложились.
С утра всё повторялось вновь опять,
Все торопились до дождя убрать;
Всё просушить, связать, развесить нужно;
Старались дети делать так, как нужно.
Когда собрали весь тут урожай,
Теперь сколь хочешь, столько отдыхай.
И дети вдоволь отдыхали дома,
Рассказывая басенки про гнома,
Как тот умеет клад свой собирать
И глубоко в земельке зарывать.
Его он очень строго охраняет,
И никому добро не доверяет.
Прослушала старуха их рассказ,
И снова собралась идти в тот час.
Анфисе сообщила: «Мы до кочки,
Поищем, может, есть грибочки».
Взяла детишек, да и в лес пошла,
Да только ведь до леса не дошла,
Опять налево вскоре повернула,
Анфису и детишек обманула.
Но началась внезапно тут гроза,
Полил вдруг дождь, как будто из ведра,
И молния так часто засветила,
Что всех детишек сразу ослепила.
Когда же загремел так сильно гром,
Они мгновенно вспомнили свой дом,
И стали у старухи все проситься,
Чтобы назад им срочно возвратиться.
«Не смейте думать, к цели мы идём!
Сегодня непременно клад найдём».
Да стали в гору подниматься дружно,
Хотя довольно трудно и натужно:
Скользили ноги под большим дождём.
«Ещё чуть-чуть, и мы уже дойдём.
Держитесь за меня, - всем приказала,
Да равновесие тут потеряла,
И, захватив детишек трёх с собой,
Вниз полетела с высоты большой,
О глыбы очень сильно разбиваясь,
От девочки всё дальше удаляясь.
Федот с Даниилом вслед за ними шли,
И Машеньку в слезах они нашли,
Да потихонечку её спустили,
Плащом непромокаемым укрыли.
Лежала без сознания она,
Да повторяла непонятные слова.
Анфиса от неё не отходила,
Целебным чаем каждый раз поила.
Через три дня в сознание пришла,
И тайну ей раскрыла всю она:
Не внуками старухе приходились,
Они чужими вовсе доводились.
А у неё был только план один,
Какой-то рассказал ей господин,
Что есть имение отца большое,
Сокрыто в нём богатство золотое.
«Она искала клады под землёй,
Таскала нас повсюду за собой,
А мы её везде оберегали,
От вас, Анфиса, всюду охраняли.
Где псарня, там изрыла землю всю,
Потом тайком копала и в саду,
Затем нас за именье выводила.
Волчица двух из наших погубила,
В грозу на гору повела она,
Да грохнулася вниз с тремя сама.
Её не жаль, ребят мне сильно жалко.
Подайте мне водички, мне так жарко».
Она хотела что-то ей сказать,
С водой Анфису стала очень ждать.
Испив воды, головку повернула,
И моментально сразу же уснула.
-Устала бедная, пускай поспит,
Пришлось ей дважды шок свой пережить.
Жаль, что детей Прасковья погубила,
И жизнь свою на век похоронила.
Кто мог, такую чушь ей рассказать,
Места негожие ей указать.
Спокойно бы жила да поживала,
Детей на ноги смело поднимала.
Теперь придётся поднимать одной,
Осиротевшей бедною вдовой.
Всю жизнь жила без мужа одиноко,
Он где-то пребывал всегда далёко,
Сама растила четверых детей,
Да прятала их от чужих людей.
Когда в последний раз забрали мужа,
Стояла лютая холоднейшая стужа,
Боялась сильно за детей своих,
Похоронила в голод уж двоих,
Когда же «Ворон» подъезжал к их дому,
Сводило судорогой сразу ногу,
Ночами не могла спокойно спать,
Казалось, в дверь к ней могут, постучать,
И разлучить её с детьми насильно,
За что, ей непонятно и обидно.
И в первые весенние деньки,
Собрав пожитки скудные свои,
Засобиралась быстренько в дорогу.
Соседка оказала ей подмогу:
Да на подводе в город довезла,
И кое-что с продуктов ей дала,
Да пожелав удачи, укатила,
И попрощаться даже позабыла.
И вот Анфиса оказалась здесь.
Тот провиант, что брала, съели весь.
И если б не имение «вампира»,
Она детей уже похоронила.
Теперь в достатке, всё у них здесь есть,
Но сообщить, боялась, всё же весть.
Лихое время всё её пугало,
Иной раз спать спокойно не давало,
Но постепенно стала привыкать,
О прошлом времени всё забывать.
Детишки ей опорой крепкой были,
Все меж собою хорошо дружили,
Да называли «мамою» её,
Всему учились делать у неё.
Она всему хорошему учила,
И одинаково их всех любила.
20 июля. 2010г. г. Черкассы.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.
За лето дети сильно подросли,
Гуляя, новый ручеёк нашли,
А из него песчинки вылетали,
Да в лунках золотишком оседали.
Набрали в пригоршню, и принесли домой,
И показали матери родной.
Та сразу оценила: «Золотишко.
Какие вы счастливые братишки.
Прасковия не знала где искать,
Тайком пыталась всё о нём узнать,
Да все труды напрасно оказались,
И с жизнью дети с нею распрощались.
А к вам, гляди, само оно пришло,
Так, видно, Богом было решено, -
Анфиса радость вовсе не скрывала,
А восхищалась и совет давала, -
Вы сделайте такое решето,
Чтоб оседало всё на его дно.
Его так легче будет собирать,
Потом просушим, станем продавать».
-Теперь мы, мама, все разбогатеем,
И больше никогда не обеднеем,
Но это место нужно охранять,
И никого сюда не допускать.
Она им сито помогла слепить,
Дежурство по двое установить,
Сама порой дежурить выходила,
Да золота помногу находила.
И радости теперь был полон воз.
Забыли про грибы, про сенокос,
О золоте лишь только разговоры,
Да чтобы не прознали о нём воры.
Следили строго, так из-за куста,
Чтоб им добыча только бы была.
За осень, зиму столько насбирали,
Куда девать его уже не знали.
Без пробы в Банки просто не возьмут,
Всё конфискуют, даром заберут,
Хотя его и стало очень много,
Но принесло оно одну тревогу.
Всё реже стали к ручейку ходить,
Зато всё больше стали приносить.
Весною огороды все садили,
Сады в порядок всюду приводили.
Порядок наводили вновь кругом,
Да вымывали, чистили весь дом.
Про ручеёк все позабыли сразу.
Егорушка промолвил одну фразу:
«Пора на золотишко посмотреть».
Да только не пришлось им всем радеть.
Совсем пустым их сито оказалось,
Как будто некая рука добралась.
И стали каждый день они стеречь,
Да меж собой вести такую речь:
«А может, здесь вампиры проживают,
И золото своё здесь добывают.
Мы незаконно в царстве их живём,
Без спросу ещё золото берём».
-Быть может, положить его на место?
Вступила в разговор Анфиса к месту:
-Нет, золото не нужно отдавать,
Но и ручей не нужно посещать.
Забудьте все дороженьку туда,
Не то поймают, будет нам беда.
С тех пор не стали к ручейку ходить,
И даже речь об этом заводить.
Однако же Федот и брат Данила
Выслеживали втихаря Вампира.
И где-то рано: в пять ещё утра,
Спокойно шёл мужчина до ручья.
Когда ещё все пташки крепко спали,
А братья на посту уже стояли.
Да стали за мужчиною следить,
И по его следам за ним ходить.
Да выследили, что живёт в горе,
В обыкновенной маленькой норе.
Там ворох листьев на земле лежит,
И тонкой струйкой родничок бежит.
Он с пригоршни водичку эту пьёт,
Да постоянно что-то всё жуёт.
Ребята враз Анфисе рассказали,
И даже это место показали.
Идти к нему Анфиса побоялась,
Но это место ею наблюдалось.
Решила всё же посетить его,
Но так, чтобы не видел он её.
Когда пошёл, он злато вынимать,
Она смогла в пещере побывать.
В пещере было холодно и сыро,
Лежало золото, с ним рядом мыло,
И жалкое тряпьё ещё лежало.
Продуктов было очень, очень мало.
Анфисе стало жалко мужика,
Решила подкормить его слегка.
Сварила щей, потом картошки с мясом,
Да помидор и огуречков с квасом.
И всё это в пещеру отнесла,
Но ничего в пещере не взяла.
Мужик вернулся, очень удивился,
Что запах вкусный сильно разносился.
Он стал живых людей вокруг искать,
Хотел от них о местности узнать,
Но никого из них он не увидел.
В пещере узелочек лишь увидел.
Давно такой он пищи не едал,
Да моментально узелочек развязал.
Он медленно вкушал, не торопился.
Да вдоволь кваса чудного напился.
«Наверное, здесь женщина живёт, -
Подумал про себя, - где овощи берёт.
Разведать о ней нужно непременно,
А лучше познакомиться с ней верно».
Куда идти, и где искать не знал.
Поэтому в пещере ожидал.
Но как на грех, она не приходила,
И пищи вкусной больше не носила.
«Возможно, своим видом напугал» -
Но как побриться он совсем не знал,
Он про себя так в тайне рассуждал.
И каждый день её он ожидал.
Пока он думы думал и гадал,
А золотишко кто-то всё забрал.
Одни ребята к золоту ходили,
Другие их серьёзно сторожили.
Стал мужичок выслеживать тогда,
Кто забирает золото всегда.
И выследил. Ребята молодые,
Да ловкие и очень удалые.
По следу стал за ними он идти,
Куда они сумеют привести.
Да видит он имение большое,
Действительно здесь место – золотое:
Роскошные сады кругом цветут,
И в огороде овощи растут.
Две собачонки бегают, играют,
Да целый день детишек забавляют.
Но женщины не видно никакой,
Не очень старой и не молодой.
Зато здесь можно, вдоволь поживиться,
И есть места, где можно, тайно скрыться.
И он решил: не тратить время зря,
Переселиться сразу же сюда.
Облюбовал хорошее местечко,
«Теперь смогу я делать здесь колечки,
Да с ребятнёй жить будет веселей,
И где укрыться, можно от дождей».
Да в тот же день сюда переселился,
В одной из комнат дальней, тайно скрылся.
Анфисе дети срочно донесли:
Что мужика в пещере не нашли.
Наверное, отсюда удалился,
От глаз чужих подальше, видно, скрылся.
Задумалась Анфиса в тот же час:
«Ушёл подальше от людских всех глаз.
Наверное, его я испугала», -
Так меж собою в тайне рассуждала.
А он меж тем спокойно с ними жил,
Да с золота изделия творил.
А утром рано поливал весь огород,
Пока дитячий крепко спал ещё народ.
Из лесу им дровишек принесёт,
Да заодно грибочков наберёт,
Да незаметно им забор поставит,
И обувь детскую всем им подправит.
Что в котелке останется, то съест,
И целый день тогда в работе весь.
Со стороны Анфису только видит,
Но голоса её совсем не слышит.
Он насчитал детишек ровно – семь.
А мужа не видать её совсем.
Кругом сама бедняга управляет,
Наварит, уберёт и постирает,
Да в огороде пашет целый день,
Ложится спать, когда ложится тень.
Да всё кругом одна лишь поспевает,
И приласкать детей не забывает:
Косички девочкам всем заплести,
И двор от мусора весь подмести,
Поштопать, мальчикам разорваны штанишки,
Чтоб выглядели чистыми мальчишки.
Да во время всех нужно накормить,
А вечером до белизны отмыть.
Она старалась, рук не покладая,
И ничего вокруг не замечая,
Что мостик новенький теперь стоял,
Под ним поток стремительно бежал,
Шагать и не бояться, можно смело.
Но кто же выполнил такое дело?
Кто хорошо забор весь починил?
И дров на зиму много раздобыл?
Кто сверху крышу славно подлатал
И каждый день вокруг всё поливал?
К Анфисе раз Егорка подошёл:
-Диковинку в кустах сейчас нашёл.
Наверное, какой-то талисман,
Неужто полтергейст подбросил нам.
Анфиса в руки талисман взяла,
И на мгновенье обмерла она.
Такой же самый мужу подарила,
И много слов ему наговорила:
«Чтобы в пути тебе он помогал,
Тебя везде и всюду охранял;
Чтоб пуля проносилась стороной,
Чтоб ты вернулся к детям в дом родной.
Мы будем о тебе всегда мечтать,
И доброго пути везде желать.
Знай, дорогой, тебя я не предам.
Вернуться постарайся только сам».
Анфиса горько зарыдала вдруг.
«Где пропадаешь, мой любимый друг?!
Неужто я твой труп сама зарыла,
Тряпицей даже тело не прикрыла».
И слёзы горькие лились с её очей,
Она не спала несколько ночей.
Осунулась и страшно похудела,
С детьми встречаться даже не хотела.
Но вот средь ночи пёс залаял вдруг,
И тут же поддержал его братишка – друг.
И до рассвета спать всем не давали,
Подняться всех немедля заставляли.
Анфиса тут же сразу поднялась,
Уже и выйти тотчас собралась,
Мальчишки тоже сразу спохватились,
И рядом с нею тут же очутились.
Когда же вышли все они во двор,
Увидели: гуляет страшный вор,
Лохматый весь, заросший бородач,
Тащил мешок огромный, как тягач.
Он с вечера картошки накопал,
Да просушив, в мешки её собрал,
Теперь тащил, чтоб спрятать в закрома,
Чтоб не промокла от дождя она.
-Решил я вам немножечко помочь,
А так, как я работаю лишь в ночь,
Собачий нюх меня тотчас учуял,
Наверное, недоброе почуял,
И стал свой голос тут же подавать.
Простите, что не дал, я вам поспать.
-Давно ли здесь у нас вы появились?
И из каких краёв вы к нам забились?
-У вас уже три месяца живу,
И вашу пищу каждый день жую.
Да кое-чем и сам вам помогаю,
Долги нигде свои не оставляю.
-Так это вы нам крышу обновили,
Забор вокруг нам починили?
Да мост исправно сделали для нас, -
Спросил Егорушка его тотчас.
-Да, эта вся работа рук моих,
Работать я умею за троих.
Простите, что без спросу к вам явился,
Домой к жене я очень торопился.
Сюда случайно из лесу забрёл,
Да у ручья я золото нашёл.
Решил немного им я поживиться,
Да малость чуточку обогатиться.
Нашёл пещеру, в ней стал проживать,
Да каждый день златишко собирать.
Потом на месте их я увидал,
За ними по их следу зашагал.
Вот так в имение я к вам попал,
И жить совместно с вами сразу стал.
-Вы не представились. Как вас зовут?
-Иван Петрович – ювелирный плут.
Анфису будто бы качнуло враз,
Но устояла перед ним сейчас.
-Я вам представлю семерых детей:
Андрей – мой старший, а это – Алексей,
Федот, Данила, - тоже мужички,
А это доченьки все три мои:
Глафира, Маша и Наташа,
Вот эта вся семейка – наша.
Тут с горизонта солнце поднялось,
Вчера немного раньше улеглось,
Сейчас во всю оно сияло ярко,
И предвещало день довольно жарким.
Луч солнца на Анфису вдруг упал,
Иван Петрович в ней жену признал.
«Анфисушка! Жена моя родная!
Всю жизнь искал тебя я, дорогая, -
И сразу весь слезами залился, -
Какое счастье увидать тебя!»
Обнял её он крепкими руками,
Стал целовать колючими устами.
-Вот, дети, это ваш отец пришёл,
Через тернистые дороги к вам он шёл.
Его любите всей душой своею,
Он станет вам опорою, моею.
Иван Петрович всех детей обнял,
И день необычайный для всех стал.
Андрей с Федотом сразу укатили,
Отцу станочек с бритвою купили.
Когда побрился, враз помолодел,
И дом, как улей, сразу загудел,
Как будто с неба солнышко спустилось,
И колобочком счастье прикатилось.
Имение Герея раем стало,
Всё в нём цвело и расцветало,
И чаша полная любви была,
На долгие прекрасные года.
22 июля 2010 г. г. Черкассы.