Мой гость Траурный какаду
В самом сердце, в глубине,
Не на стенке, а на дне,
Будто в яме
Заточенный,
Чернокрылый…
Просто – черный,
Сам – беспечный, бессердечный,
И бессонный, будто вечный,
Как в пурпуровом аду,
Поселился - какаду.
Не течет нектар по венам,
Только кровь беспеременно, -
Будто в яме
Ледяная
Недоступная вода.
Что же будет кушать птица?
Кровью может подавиться,
И уже не шевельнется
Какадуя никогда.
Что за дом – жара живая,
Липкий, радостный поток.
Австралийского бы рая
Полстакана… хоть глоток!...
Черный, черный,
Страхотворный,
Никчемушный попугай…
Весь взъерошенный, проворный,
В самом сердце, в глубине
Выгрыз дырочку на дне –
Хоть влетай, хоть вылетай…
Если крылья на спине…
Если крылья на спине,
То зачем же жить во мне?
В самом сердце, в темноте!
Ведь условия не те:
Будто в яме
Заточенный,
В темноте не видный – черный,
Сам – беспечный, бессердечный,
И бессонный, будто вечный,
Как в пурпуровом аду,
Поселился - какаду.
То кричит, то ковыряет,
То жилплощадь измеряет –
Ходит, когти распуская,
Сотрясаясь, как в бреду…
То взлетает, то ныряет,
То надолго воспаряет…
Душу радостно катает
Языком своим во рту.
Мечта орнитолога, а не жизнь.