Ветер запутался в улицах, спусках и скверах,
Углах перекрёстков и сваях бетонных столбов,
Истёр свой язык о брусчатку чёрствого хлеба
Бугрящейся пятнами мостовой.
А солнце с ним в прятки лукаво играет,
За стенами зданий, за пеленой облаков,
И самое лучшее место найдя, приседает
За кручи обрывов на той стороне берегов.
Тени затеяли с ветром слепого кота
И под конец утопили в потоках фонарного света.
Тишина шорохами идёт за спиной,
Держится рядом, в таинственность кратко одета,
Выныривает бронзовыми фигурами
Людей на конях, без коней и животных с хвостами,
И оставляет тебя с носом, на стене,
С подкрученными усами,
Там, где снизу доносятся тихие звуки гитары,
И железные лестницы карабкаются на склон,
Лысина горы прячется в жесткой траве,
А группки домов – в глубоком овраге…
Лишь призрачная мачта Летучего Голландца
Висит в пустоте красными огоньками.
Город закопал под землю шум поездов.
И наверху только тихая добрая ночь,
Что и сейчас стоит перед глазами.
День двадцатый желтения листьев.
20 октября 2012