давай-ка, брат, откроем анальгетик
со звездами на пыльном фюзеляже.
я вижу, вижу – мучается в клети
бессмертная твоя…
ну так нельзя же!
я знаю, как мешает рукоять,
мне тоже, уходя, одна вонзила…
я с год не мог не то что приобнять –
взглянуть не мог, ебическая сила,
ни на кого
и думал, что помру,
и это, думал, славно очень даже,
мне было хуже…
нет! конечно, вру!
конечно же, твоей бессмертной гаже,
и громче рвется внутренний тамтам...
прости, старик, бесчувственной скотине:
меня-то ведь всего – тогда и там,
тебя же – это важно,
здесь и ныне.