Я считаю. Белые овечки.
Раз, два, три… Сто пятьдесят, пятьсот…
Мои плотно сомкнутые веки,
Ну, никак, сон-отдых не берет.
Сон не сходит на натруженное тело.
В голове сумбур и маята.
Ну, скажи, какое мое дело,
Что нет света, и не идет вода.
Да, Чубайс нас трахнул, как обычно.
Хоть и извинился, и смущен,
Но стоит метро, и люд столичный
В темноте туннельной, а не возмущен.
Кто-то предлагал с ЕС судиться.
Кто-то успокаивал народ, что
Вот и в Америке случалось то же,
Что у нас потом произойдет.
Дескать, были кризисы похуже
Там, да и в Европе иногда.
Ну, так завяжи ремень потуже
И живи без света, и зачем тебе вода.
Нас втоптали в пыль и вытирают ноги.
Все молчат и мирятся со всем.
Да и что сказать, хоть обивай пороги,
Хоть кричи, - не слышат нас совсем.
Нас не признают достойным людом,
Мы для них и быдло, и никто.
Только знайте – будет для них худо.
Худо и за это, и за то.
За обман и за обезличку.
За кощунство к тем, кто верен был.
Кто за те больные пятилетки
Мирную страну из праха возродил.