Ей было двадцать лет, не более,
Она лежала у ручья.
И в подтвержденье тяжкой доли
Горела мертвая свеча.
Нагое тело коченело,
И грязь застыла в волосах.
Вам не расскажут, как всё было
Как красота распалась в прах.
Её глаза лазури неба
Склевали вороны в ночи
Ей всё казалось это небыль.
А он твердил: «Кричи! Кричи!»