«Не Елена — другая,— как долго она вышивала»
О. Мандельштам
Был в балке крюк. Зачем он там – не знаю.
Возможно – лампа, пыльный абажур.
Под ним была столешница резная
с горами тканей, пряжи, сутажу.
И женщина была. Вязала, шила,
судьбу латала. Вышивала боль.
Но бисер потускнел, упало шило.
И женщина, увидев над собой
чугунный крюк, сплела одну верёвку.
На цыпочках, на краешке стола,
тяжелый узел завязала ловко,
подумала: «Как долго я ждала»,
и прыгнула.
Лети.
А я очищу
от ржавчины чугун. Мне нужен он,
в тугую балку вогнанный крючище,
мой верный пёс, надёжный мой Аннон.
Я, преданная ловким иноверцем,
теперь не жду ни птиц, ни кораблей.
Хороший мастер с именем и сердцем
мне сделал зыбку, августа теплей.
И я сплела верёвку, колыбель я
любовно привязала к потолку,
перестелила розовой фланелью.
В ней девочка, поющая «агу»,
летит по жизни, к северу и югу.
Кого поманит, многое ль поймёт,
пока рука покачивает люльку,
пока течёт заката долгий мёд?
12.10.2012