Восьмая линия-6

 
с пустых ветвей, с окошек,  из босых полей
просыпалась как золотая пыль
рассеялась как злая быль
в дыму растаяла
в грязи
застряла кляксами ползучая листва
над ней засохла, сдохла ненасытная зима

ушла та метка грешная, слетело крошево, истлело зарево
ушла та чужеземная латынь, да что о ней, алтын
уже внесен ей приговор
уже трещит запал
немного жаль
ведь сколько слов и жил
а сколько было неизменных сил
какой-то прадед здесь кружил, кого он звал, куда себя загнал?

давно промчалась конница
остыл ее весенний крен, в песках пропал разбитый шлем
степная вольница смеялась лихо, прежде громче
дальше выше, тише, а под конец и вовсе тихо
составилась,
потом обставилась, потом состарилась
просыпалась как пыль с воздушных шляп
потом сползла с чугунных лап
свалилась с толстых лип
и бремя плит
над ней закрылось в свете чадных ламп
и только дождик тихий кап, кап, кап…

и только дождик цап, цап
по капиллярам лап
гад, гад
а в жилах только яд, яд
эй, вы, рубите этот сад, сад
эй, вы, сожгите этот град, град

а помнишь? Нет. Ты слышишь, нет. И ты забудь
уже не светится под абажурами нахальное зеро    
ты слышишь, все прошло, стекло, сползло
на желтое, на старое стекло
легла сухая муть
забудь,
не говори, не повторяй. Не обессудь
ты выбрал этот крест, теперь мости свой путь
ползи или скользи, царапайся как еж в стальную грудь
а хочешь тыкайся, как нож
в слепую суть

Тарас, не обессудь. Мешок, вокзал, вагон
твой Бог - транзит
В твоей башке пронзительно скрипит
Избитый старый мир
В глуши, в потемках мерзнет старый сад
В котомках пахнет старый сыр
В потомках бродит старый клир
уйди, старик
а был когда-то друг,
а был когда брат
его портрет, его билет
остался плед, достался бред
удачи, шепелявый оппонент