Всё повторяется: ногой
Вновь упираюсь в край обрыва,
Хохочет чайка над водой,
Как прежде, резко и с надрывом.
О том, что ветер на лице,
Как скульптор, вырезал морщины,
Что одиночество в певце
Переросло разлив равнины
За полноводною рекой.
С судьбою спор решен войной.
Привёл к обрыву, в то начало,
Где странствий музыка звучала,
Где вслух душой не говоря,
Не проницая своё завтра,
В Аид сходил, сквозь слёз моря,
В себе вины не знавший автор.
Хохочет чайка над водой,
Деревья в трауре нарядном
Вдоль линии береговой.
Здесь, у Всевышнего в парадной,
Тиха прозрачная река.
В ней кучевые облака
Плывут в зарницах сновидений.
На сердце жертвенник стоит.
Как прежде, жертвенник горит
Одной невыразимой тени.
Всё говорю я в песне с ней,
И тень живых иных живей
Перед мятежными глазами.
Чем жребий, среди прочих, плох,
Что видит Бог – я в песне бог
И говорю его словами.