Мы - тень вещей. На этой мысли - падаешь.
Молчать было болезненно и трудно.
И ты шептала, повторяла "Каддиш",
Я "Отче наш" твердила медленно и хмуро.
Но приступ речи был сильнее веры.
Меня не стало, если и была:
Мне 22. Я - идол. Я из дерева.
Из дерева, родящего слова.
____
Твой голос чище стал за 40 лет пустыни.
И взгляд пронзительней - он тоже много чище.
Ты, Михаил, нашел ли золотые
Ручьи, сады, обетованные Всевышним?
С тех пор как ты ушел в пустыню без названия
(А я смотрела, я слежу за каждым шагом),
С тех пор к земле обещанной выходишь заново
Бессчетно, раз за разом... Там порядок:
Туда вступив, не будешь ненавидеть,
Страдать, владеть, любить и быть хорошим.
И ты садишься у границ пустыни.
Ты ищешь взглядом нас - но все мы в прошлом.
____
Ни слова четкого, ни мышечного спазма:
Молчанье - золото. Исчерпывающе.
Лицо - бесцветно. И не надо красок
На умирающем октябрьском лице
Земли.
Довольно только ветра,
Расправившего радужки кольцо.
Шагай и гнись под тяжестью Завета,
Шагай и длись, дочь мертвого отца.
6.11.12.