В областном городе N некий умелец
соорудил портрет венесуэльского
диктатора Уго Чавеса в знак уважения
к нему как к борцу «против иноземного
влияния». Материалом для портрета
человека, поставившего себя выше закона,
по шесть часов в день рассказывающего
по телевидению о себе, любимом,
запустившего экономику и подавившего
в стране остатки свободы, «маэстро»
избрал… оборванные крылья бабочек.
Из газет.
Сляпал как-то раз ваятель –
Просто так, к трескучей дате ль –
Хрень такую, что Создатель
Не создаст за сто веков:
Боже правый, – Чавес Уго
(Видно, нет милее друга,
В дебрях Севера и Юга),
Весь – из крыльев мотыльков!
И с какого перепуга
Изваять решил он Уго?
Может, он забыл про Пуго,
Что скакал через баллкон?
Или ветер из Каира
Не шепнул придуркам мира:
«Свой сачок найдёт проныра –
Уго-Пуго-махаон?»
Что за выбор идиота –
Не понять его расчёта! –
То, что сшила для полёта
Тварям Фауна сама,
На развалинах культуры
Взять для гаденькой скульптуры?
Можно было бы – микстуры
Из дерьма… Да жаль дерьма.
***
Заколдованная страна:
За предательство – ордена,
И молчание как стена,
И неволя как пелена,
От созданий Отца-Творца –
Обескрыленные тельца
Да ловимые «на живца»
Обесчувственные сердца.
Но страшнее всего – чума
Обезмысленного ума,
Где царит вместо света – тьма,
Где свободу теснит тюрьма.
Что наделал, что натворил
Оборвавший семь сотен крыл,
Да дурнейший ты из дурил, –
Для хамейшего из хамил!
Слышь, Отечество! Так всегда:
Руки – блеск, с головой – беда…
Знать, не так, да и не туда
Светит с башни твоей звезда.
(7 июля 2011)