Самобытный писатель Глеб Сторонин черпал вдохновение в вине. Собственно, это традиция. В определённых кругах бытует легенда: покровительница творческого самовыражения Богемита, внебрачная дочь Вакха и Волунии вышла на свет из бутылки, в которую помочились её беспечные родители, поражённые Амуром. Вышла, вкусила всего понемногу и, разочаровавшись в существующей реальности, хотела вернуться в исходный сосуд, альма матер, так сказать, но не смогла – располнела…
Шутки шутками, но Глеб Сторонин, действительно, пил из высших побуждений – ради искусства – пил решительно и самозабвенно, а главное эффективно.
- Сторонин, ты гений!.. – всякий раз говорил Олег Кайманов, главный редактор модного журнала. – Блестящее перо, блестящее… Готовься – будем издавать сборник…
- Служу высокому искусству… - застенчиво отвечал польщённый писатель.
Второго октября, около трёх часов пополудни, после дневного сна, когда действие алкогольной анестезии прекращалось, Сторонин, впервые в жизни, почувствовал печень. Он страшно испугался за жизнь – одно дело - пить ради искусства, и совсем другое - умереть...
Печень была явно увеличена – она давила на рёбра изнутри и колко пульсировала… «Ой-ой-ой… Что это, что это?..» - бормотал несчастный словесник, схватившись за бок… Раздался звонок телефона. Кайманов с большим нетерпением интересовался, почему задерживается очередная глава романа. Сторонин, скрыв от редактора истинную причину, сказался больным зубами, просил отсрочки на неделю.
- Это на тебя не похоже, Глеб…
- Да, такое со мною впервые…
- Ну, хорошо, лечись и помни – я жду от тебя нового шедевра…
Первый раз идти к врачу с новой болезнью всегда страшно – а вдруг уже крайняя степень цирроза?.. Стал обзванивать друзей и знакомых… оказалось, что многие на себе испытали такую симптоматику… советовали разное… вдова покойного друга порекомендовала обратиться к священнику:
- Сходи исповедайся и причастись – глядишь само пройдёт… Я ведь, когда Саша погиб, вспомни, как пила… и ничто не помогало… потом мама насильно привела меня в церковь… Да ты не бойся – священники не кусаются…
- А чего мне бояться – двух смертей не бывает… - храбрился Сторонин, которому этот вариант понравился больше других. – Я и сам знаю, что в церкви не делают больных операций...
Последний раз в храме он был двенадцать лет назад по случаю крестин племянника. Тогда он ничего не увидел, кроме избытка, как ему показалось, позолоты и наигранности в словах и поведении священников… Теперь же его поразили тишина и покой, при том, что людей было достаточно... Он чувствовал к себе, какое-то особое внимание, незримое и невыразимое словами – оно исходило, казалось, ото всюду: от стен, от икон, от свечей – оно охватывало его снаружи, но в тоже время, как будто из глубины нутра… было ощущение близости какой-то недосягаемой чистоты и свободы, от чего появился, вдруг, стыд за всю прошлую жизнь, и особенно за писательство… хотелось плакать… Волнуясь и подбирая слова покаяния, встал в очередь к исповеднику. Пришёл батюшка, прочитал общую молитву. Исповедь началась. Волнение усилилось.
Батюшка дал знак, Сторонин подошёл. Он смотрел на крест священника и не мог вымолвить ни слова, точно парализованный.
- Каетесь в грехах? – начал помогать отец Сергий.
- Каюсь… - поспешно согласился писатель.
- В чём каетесь?
- Простите, я первый раз… не знаю, как сформулировать, с чего начать…
- Успокойтесь – Вы не в пыточной… Начните с того греха, который для Вас самый невыносимый…
- Видите ли, э-э-э… я даже не знаю грех ли это… дело в том, что я писатель… И, чтобы писалось, понимаете, для вдохновения, что ли… ну, в общем, выпиваю… как все… собственно, все так работают…
- Говорите только за себя.
- Понял.
- Сильно выпиваете?
- Допьяна… но так чтобы дебоширить там, драться – такого нет…
- И о чём пишите?
При этом вопросе Сторонин совсем потерял себя – на него словно свалился огромный, тяжеленный ком ваты – он осознал всю постыдность избранной им темы…
- Ну что же Вы молчите?
- Мне стыдно…
- Это хорошо. Но вы должны выговорить свой стыд – добровольно сдать его на суд Божий – иначе не избавитесь от неприятностей…
- Пишу о любви полов, так сказать… о сексуальной свободе… об изысках интимной забавы – лесбиянство, гомосексуализм, скотоложство, труположство – простите, некрофилия…
- Не продолжайте - всё ясно... Печатают?
- Теперь да. Людям нравится такое чтиво – и это главный критерий… предложение рождает спрос, а спрос рождает предложение – диалектический круг рыночных отношений…
- И гонорары приличные?
- Вполне… говорят, что я гениален…
- В каком издании можно найти Ваши труды…
- Журнал «Экзоинтимфэнтэзи»… готовится к выпуску сборник…
- И что же Вас беспокоит, если Вы столь успешны?
- Во-первых, печень… а во-вторых, тема – вижу теперь, что она омерзительна…
- Вы гомосексуалист?
- Нет – я очень брезглив для этого… и потом…
- В совершенной практике владеете женским вопросом?
- Нет у меня никакой практики – я их стесняюсь – у меня геморрой, простатит, ноги сильно потеют… теперь вот ещё и печень…
- Как же Вы пишите?
- Не знаю… это какое-то бредовое наваждение, чудовищное, неодолимое наитие… сам удивляюсь, откуда что берётся…
- Иными словами, это одержимость. Вы в плену у демонических сил. Пьянство всегда приводит к разврату в той или иной форме… Сколько Вам лет?
- Сорок семь.
- Скажите в чём Вы преуспели, по большому счёту?
- Затрудняюсь сказать…
- Бог дал Вам жизнь, здоровье, талант – а Вы что – большая часть жизни позади, ни жены, ни детей, здоровье на грани, талант пущен на смакование тщеты… И мало того, что Вы себя губите, Вы ещё и других совращаете… Вы же наркокурьер по сути…
- Понимаю – надо бросать, надо бороться... я и сам уже пришёл к такому выводу… но я ничего другого не умею…
- А Вы знаете, что апостолы и святые отцы писали без всякого алкогольного расслабления? И вдохновенно писали, скажу я Вам…
- На сухую?.. не может быть…
- Хотите попробовать?
- Думаете, я не пробовал?... глухарь полный – тоска и уныние…
- С молитвой пробовали?
- С молитвой нет. А какую надо читать молитву?
- Начните с уставных правил – утреннего и вечернего. У Вас есть молитвослов?
- Нет.
- Минуточку. – батюшка ушёл и вернулся с маленькой книжечкой в руках. Раскрыл книжечку, показывает. – Вот утреннее правило, оно состоит из многих молитв, видите… в том числе: о здравии, и о упокоении душ родных и близких… а вот вечерние молитвы. На первых порах будет несколько затруднительно – долго будете читать, потом вчитаетесь, потом будете знать наизусть – по хорошему это занимает минут двадцать… Но молиться надо сосредоточенно, чтобы смысл слов проникал в Вас – только тогда будет польза… И запомните – если выпьете, не сможете молиться - демоны так просто не отпускают. Держите. Неизбежно, будут возникать вопросы – вот мой телефон, а вот телефоны нашего храма – звоните, узнавайте расписание, приходите… Ещё есть, в чём хотите покаяться?
- Нет. Думаю, для первого раза достаточно…
- Нагнитесь.
Священник накрыл его епитрахилью и прочитал разрешительную молитву.
- Целуйте Крест, Евангелие.
- А причаститься можно?
- Готовились?
- Нет.
- Тогда в другой раз.
По окончании службы он купил в лавке несколько икон, лампаду, масло, подсвечник и десяток свечей, что-то из книг для новоначальных… Новое дело вселяло надежду на новую жизнь – настроение было приподнятое – необъяснимая радость переполняла его. Печень не беспокоила – словно её и не было. В вагоне метро он раскрыл молитвослов, начал читать, подумал: «Ничего особенного… и какие же тут могут быть затруднения… церковно-славянская речь напечатана современными буквами, привычным шрифтом… есть непонятные по смыслу слова, но это не проблема – возьму словарь… или в Интернете посмотрю…»
Оказавшись дома, он первым делом определил место, где будет молиться, приладил иконы, заправил лампаду. Осталось дождаться вечера, чтобы исполнить вечернее правило… Посмотрел на часы – пора обедать. Прошёл на кухню, разогрел макароны, сваренные накануне, разбил туда три яйца, сделал салат, порезал хлеб… Подумал: «Ну, от банки-то пива, что может быть – до ночи десять раз выветрится…»
Он проснулся от боли в голове… печень опять неприятно давила на рёбра и угрожающе пульсировала – казалось даже ещё сильнее… «Ой-ой-ой… что же это я…» - посмотрел на часы – второй час ночи… прошёл в кухню, включил свет, и, глядя на стол, ужаснулся – он выпил две банки пива и бутылку водки… конечно, не помолился… «Надо сейчас же встать на молитву…» - сунул голову под душ…
Чиркнул спичкой, поднёс огонь к фитильку. Небольшой мягкий свет вывел из темноты святые образа. Раскрыл молитвослов. Темновато. Взял настольную лампу, поставил на подоконник. Встал на колени под свет: «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, аминь. Господи, Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя грешнаго…» Всё, дальше читать не смог – наитие бредового вдохновения захлестнуло всё его существо – эротические картины, одна хлеще другой, полезли в глаза, внутренний голос повелевал: садись и пиши… Он не мог сопротивляться… К рассвету глава, которую ждал Кайманов была готова… Сразу отправил её по электронной почте…
В десять часов позвонил редактор.
- Поздравляю, Глеб, и, сняв шляпу, преклоняюсь пред тобой… ты превзошёл себя… да что там себя – ты весь мир уложил на лопатки! Не с чем даже сравнить!.. Так глубоко и виртуозно эти почвы ещё никто не пахал…
- А так, как ты, никто не удобрял…
- Что? А-ха-ха-ха… остроумно, брат, остроумно… Как твои зубы?
- Выздоравливают… - Сторонин открыто дерзил, его уже не радовали эти циничные похвалы – работа выполнена, но удовлетворения нет – и деньги такие не нужны... С трудом дождался конца разговора.
Он смотрел на себя в зеркало и думал: «Что же теперь делать?.. одним махом всё погубил… надо позвонить отцу Сергию…»
- Всё ясно… Этого и следовало ожидать. Я же Вас предупредил – алкоголь убивает молитву!
- Сам не пойму как это произошло… я не хотел… честное слово…
- Теперь надо всё начинать сначала…
- А разве есть альтернатива?
- Читать молитвы можете?
- Боюсь, что нет…
- Вот видите…
- Теперь вижу…
- Тогда молитесь кратко: «Господи помилуй.» Надеюсь, это Вам под силу?
- Думаю, да – Господи помилуй.
- Хорошо – теперь всё делайте с этой молитвой. Всё – каждую мелочь. Вы меня слышите?
- Слышу.
- Вам надо выспаться…
- Да – поем и лягу… глаза уже слипаются…
- С Богом. Когда проснётесь, позвоните мне.
Уже в третий раз зазвучал в его комнате 50-й псалом, как вдруг молтвословие прервалось и он почувствовал – пришло – но это было другое наитие – другая диктатура – и по характеру голоса, и по существу темы… быстро взял бумагу, ручку и записал:
Пока ещё есть время золотое,
Пока свободен в поисках любви,
Ты должен наглядеться на Святое,
Так, чтоб Оно исполнилось в крови…
Он опять и опять перечитывал полученные строки и никак не мог понять происходящее с ним – с одной стороны, он не видит в этом тексте ничего особенного, никакого новаторства – рифмы избиты, тематика банальна… с другой – такая в них сила и благодать, что сердце заходится в восхищении… Подумал: «Вот тебе и на сухую… Надо позвонить отцу Сергию…»
02.10.12
16:13
*
Вполне понятно – это гротеск – сгущено и вспучено. Ситуация «автор-издатель» вспомогательная – эти герои сближены здесь настолько, чтобы отчётливей и ярче показать связь и ответственность – «Так, как ты эти почвы никто не пахал… - А как ты никто не удобрял…»
Главная задача (во всех произведениях автора) – не фотокинохроникальное отображение существующей действительности, но выражение концепций и пожеланий определённых опытным путём – осмысление глубинных процессов (в творчестве в том числе) и выхода из критических ситуаций…
Алкогольная тема рассматривается и как традиция в частности, и как проблема в целом… Очевидно, творчество удерживает человека в определённых рамках – это вывод избытка энергии путём сублимации… Но, как предупреждает определённое ведомство: чрезмерное употребление алкоголя вредит здоровью… и, кстати говоря, выход из данной (любой) зависимости тоже предполагает творческую заинтересованность…
Естественно, данное произведение не все прочитавшие поймут, а некоторые придут в раздражение и ярость. Причина проста – отсутствие опыта углубленно-молитвенного исследования состояний – поиск истины в себе… и заведомое неприятие Православия, которое говорит о влиянии на человека как Божественных, так и демонических сил. И не просто говорит, но предлагает освобождение из пут бесовщины. И непросто выводит на свободу, как в открытый космос без скафандра и определённой задачи, но дает конкретное наставление на всю оставшуюся жизнь – это исполнение воли Бога – сознательное участие в Его Промысле, Который, как известно, с любовью радеет о всех.
Самых светлых перспектив… и Бог в помощь!