Ранним утром по горной тропе со стороны Таджикистана шел мальчик, лет пяти-семи. Был он худоват, но с округлыми щечками, черноволос, чернобров и с почти черными глазками-угольками, которые окаймляли длинные-предлинные ресницы. Мальчик был в простых, коротеньких штанишках, земляного серого цвета, и в хлопчатобумажной рубашонке. Он шел не спеша, перебирая грязными босыми ножками. Было видно, что мальчик изрядно устал. Куда шел этот юный путник и зачем, и длинна ли его дорога? Этого не знал даже он сам. Мальчик шел по извилистой тропке собирая по пути ягоды кизила и кладя их в рот, пока не встретил на своем пути пастуха.
Пастух этот был родом из горного узбекского кишлака, неподалеку от которого он пас в то время стадо овец. Большинство овец принадлежали его земляку, ветеринару Кариму. Конь, на котором сидел пастух тревожно закивал головой в ту сторону, куда кинулись бежать его собаки, три здоровенных волкодава, охранявшие стадо от волков и шакалов, и так же следившие за тем, чтобы овцы не разбредались далеко от пастуха. Пастух пришпорил коня и поскакал вслед за собаками. Взобравшись на гору, пастух увидел,что метрах в пятидесяти от него, неподвижно стоял мальчик, по-видимому испугавшийся собак. Пастух окликнул собак, и те послушно отступили от мальчика. Приблизившись к мальчику, пастух спросил как его зовут и кто его родители. Мальчик ничего не ответил. Глазки-угольки испуганно смотрели из-под длинных ресниц, то на пастуха, то на его собак. Пастух ласково погладил мальчика по голове и усадил в седло, перед собой.
В кишлаке собралось много народу. Всем хотелось посмотреть, кого же привез пастух? Откуда этот мальчик, и почему он один? Но мальчик не отвечал на многочисленные вопросы людей, а только смотрел на толпу и молчал. Подошел ветеринар, уважаемый во всей округе человек и почетный доктор всех лошадей, коров, овец, собак и прочей живности. Он взял мальчика за ручку и сказал :
- Пойдем малыш, не бойся.
Ветеринар привел мальчика в свой просторный дом и, позвав жену, усадил за стол. Жене Карим велел принести молока и творога. Мальчик быстро и жадно глотал творог, запивая молоком, которое текло по его подбородку, груди и исчезало под рубашкой. Накормив мальчика, пастух велел жене постелить ему постель в комнате, находившейся рядом с комнатой его сына.
Теперь эта комната пустовала, но когда-то из нее доносился веселый и озорной детский смех. Сын ветеринара был уже взрослый, семнадцатилетний юноша. Но кроме сына десять лет назад жена подарила Кариму очаровательную девочку, с которой впоследствии случилось несчастье и она погибла. Я не знаю подробностей этой трагедии, но знаю что вместо погибшей дочери Аллах послал Кариму моего отца. Единственное, что помнил мой отец - это то, что его родной отец погиб, а мать не выдержав утраты покончила с жизнью самосожжением.
Так в семье ветеринара появился мой отец.