Вот и всё. Ночь скулит ожиданием новых потерь.
Шаг от пропасти. Может быть, это, всего лишь, снится?
Может счастье в ладони застыло давно синицей,
а я все провожаю, летящих на юг, журавлей.
Когда буду один, когда будут невзрачными дни,
когда осень немилостью будет зудеть на нервах,
когда грань до отчаянья будет не толще плевры,
и в последней молитве к судьбе будет слово «верни»…
Я приму неизбежностью – нежность к тебе, как пустяк,
лишь коснулась тебя, не приблизив мне счастье на йоту.
Ты, как музыка, мной, ощущаемая до ноты,
ускользнула в забвение… Многое было не так…
Вот и всё. Дни сулят одиночества маятный путь.
Город жгут фонари, и по набережным лишь тени,
где я тоже брожу, заплутавший, как приведенье,
иссушенный в сомненьях на веру хоть что-то вернуть…