Во четырёх стенах томлюся я незыблемой тоскою,
С пола подняться — первый шаг среди чреды других.
По битой голове, макушке, проведу слегка рукою
И вспомню итальянские края, и земли стран иных.
Я помню детство и беспечные все вечные потехи,
И любящую мать, и часто любы наставления отца.
От дорогого счастья светлого прикрою свои веки —
Юродивый птенец, что по желанью выпал из гнезда.
И в памяти на многие года хранимым будет голос,
И серые глаза, и бледное лицо озарено полуулыбкой,
А после пламенеющей ночи замечу черный волос —
Я наслаждаюсь своей главною, по юности, ошибкой.