Гудела тьма, собравшись с силой,
Желая рушить и ломать;
Волна безумная носилась,
Вздымая стонущую гладь.
Как отвратительная гидра,
С утробой, серой как свинец,
Раскинулась гроза над миром,
Пуская тысячи колец.
…И кольца эти обнимали
Волну, как тело храбреца,
И хлопья пены поднимали,
Кружась над морем без конца.
Истёрлось время и пространство
В суровой ярости воды.
Стал океан жестоким царством,
Свершающим свои суды.
…И он вершил: он мстил жестоко
За помешательство своё,
И сотни стонов грубой глоткой
Он издавал, пугая всё.
Он мстил мельчайшему творенью,
Дерзнувшему его постичь:
Всего лишь лодке – малой тени, –
Её пытаясь утопить.
Её он мял в ладонях сильных,
Грозил, молил и лепетал.-
Но лодка шла в лицо стихии,-
Она летела, не плыла!
…Вода внутри, вода снаружи,
Потерян якорь, мачты нет.
А шторм – крушит, пинает, кружит
Уже как будто много лет.
…Толпясь, как зрители в театре,
Волна ложится на волну,
И пена – скомканная скатерть –
Скрывает бледную луну.
…А море – мстит, тиски сжимая.
Нет выбора, опоры не.
И лишь надежда, погибая,
Всё излучает тихий свет.
…И в гневе море всё сильнее,-
Оно задушит, усыпит.
И лодку по ветру развеет,
Как лев букашку,- отомстит.
И отомстив, в больной истоме
Раскинется, и будет спать.
А там, где был кораблик сломан,
Над гладью будет горьким стоном
Надежды тихий свет сиять.
* море ужаса, лат.
2000