Когда в ладонях пойманный кузнечик
Развалится на сотни шестеренок,
Еще боясь, что, бросившись навстречу,
Его устройства не поймет ребенок, —
Услышу песнь, что рвется из потемок,
Хотя без слов, но обещаньем речи...
И, может, боль его очеловечит,
Порвав узлы привычек и пеленок?
И скачет он в своем х/б зеленом,
Выстреливая медленной картечью,
И замолкает в гуле отдаленном
Разноязыкой жизнью Междуречья.
1992 г.