Ни к чему погрешность в моей судьбе,
Но нигде — вот так — не думалось о тебе,
Как в Одессе.
(Лия Киргетова, «в Одессе»)
Нас с тобой уже давно ничего не держит, нас с тобой уже давно ничего не ждет. Гумберт, Гумберт, я сняла тебя, как одежду, как чужое платье, которое вечно жмёт. Но остались письма…
(Кот Басё, «Вместо ответа»)
Если честно, я не знаю, как будет лучше.
Я забываюсь. Уже, наверное, без пяти.
Тут 2 пути: или меня отпустит и переключит,
или ты всё же вернёшься. Как ни крути.
***
Уезжаю. Открываюсь чужим без грима.
Обрываю эту последнюю псевдонить.
Первые дни здесь просто невыносимо:
хочется, чтобы ты был рядом. И всё скупить.
А потом становится легче — я оживаю.
Медитирую у моря. На берегу.
Такая вся свободная и босая,
и кажется, что я истинно всё могу.
После — забываюсь в кафешке за чашкой чая.
Вокруг — ни души. Спокойствие — не сезон.
Пишу и даже практически не скучаю —
ращу вокруг себя за кольцом кольцо
тишину, одиночество, внутреннюю свободу,
обретаю равновесие и баланс.
И всё же тебя вспоминаю в угоду году,
так упрямо вязавшему воедино раздельных нас.
Такие красивые искорки на воде..
Такие рисунки странные на полу..
Мне всё кажется, ты там мучишься от потерь
и меня ещё где-то ждут.
А знаешь, забавно — пожалуй, ещё нигде
так сладко не думалось о тебе, как тут.
***
Это такая банальная круговерть:
пляж, поцелуи, солнце, коктейли, море…
Мне бы вот только вырвать, переболеть —
и я, счастливая и свободная, буду строить.
Выдохнуть разом боль, суету, тоску —
всё, что мешает, мучает и тревожит,
и побежать пантерою по песку,
линией скул рисуя себе дорожку.
Мне бы вот только прочувствовать горизонт,
обесточить эти ниточки между нами,
закопать воспоминания все в песок,
утопить их в океане, накрыть волнами.
Мне бы вот только сбросить тебя, сорвать,
словно уже не моё роковое платье.
Имя мне дали — «божия благодать».
Если б я только умела, чтоб время вспять, и…
Нет, нам нельзя. Исчерпан земной запас
нашего времени. С письмами и вещами.
Если судьба — Господь не оставит нас,
и эта жизнь вернёт меня. Обещаю.