Сильвия Плат – Тюльпаны
Тюльпанов пламя зиму растворяет,
Проливая вдохновения источник.
Над снежной расстилаясь белизной,
Торжественно, такой же чистотой
В тишине вручает смертное ей ложе.
Я от мрачных в спасении вспышек,
Облачённая плоти сияньем,
Воскрешённым свободой, взлетаю
И, располагаясь на подушках
В отдаленье от снежной равнины
Век не закрываю на мгновенье,
Застывшей ученицей наблюдаю
За круженьем чаек, свет ловлю
Решения спокойно сдать экзамен,
Смело предъявив им невозможность
Моё существованье омрачить.
Оно о горном хрустале реки в заботе,
О текущем времени спокойном.
Мягко иглами пронзает онеменье
Моей ночи, подарив мне яркий сон,
Уложив в багаж её холодность…
Мою кожу, не обласканную светом
Мужа моего, семьи, ребёнка,
Моей жизни редкостной улыбкой.
Тридцать лет в скольжении на лодке
Смертной казни касаюсь теченья.
Мне свободой от нежностей липких,
Избавленьем от мягких подушек,
Моего белья учётной книги,
За моим обнаженьем следящей.
Обнаружить пределы забвенья,
Моему духу гибель смягчая.
Поддержать невинностью монашки
Единственным желанием цветка,
Ограничить рук прикосновенье,
Распущенных немыслимой свободой…
Спокойствием моим ошеломить,
Относя к дешёвым украшеньям
Бесплодность твоего воображенья,
Запретив устам желанье говорить.
И, заняв тюльпанов красных место,
Белизной бумажное дыханье
Твоё пронзить, своё запеленав,
От ужаса младенцем ограждая.
Они изысканно, хитро, неуловимо
Полёты моих мыслей утончённых
Держат, и падение моё
Своими языками поражают.
Внезапно красным цветом окружив,
Приблизили к окну, где светлый день
Медленно восходит, загораясь
И медленно прощаясь, угасает.
В отличие от прошлого, где я
Встречала смехотворные обрывки.
Следуя за взглядами тюльпанов,
Забвенью предаю лица гримасы.
Цвет тюльпанов воздух оживляет.
Дни прошлые в безветренной тиши
Дыханью моему дают надежду.
Тюльпанов шёпот крик их заглушил,
В круговорот небесный направляя,
Окольцевав теченьем облаков.
Проявив заботу счастьем мне,
Моё существованье опекает.
Мои стены, облачённые теплом, -
Теперь они опасны для животных;
Огромной пастью африканской кошки,
Наградой сердцу моему: схватив открыто
Чашу, полную цветения любви,
Пью с пристрастьем горькой мне ценой,
Возвращаясь из далёкой той страны,
Игрой волны их одухотворённой.