Грустила улочка кривая
Среди привядших тополей,
Чалдон с надсадой, подвывая,
Кричал: «Угле-ей! Кому углей?!»
Спешили с ведрами хозяйки,
Он уголь сыпал из мешка,
Потом коня поил в Ушайке,
И в саже вся была щека.
Нам в самоваре пело лето
Нам становилось веселей,
А углежог далеко где-то
Кричал: «Угле-ей! Кому углей?!»
Утюг светился красным светом,
И струйка сизая текла,
И пахло лесом, пахло летом,
Порой ушедшего тепла.
И представлял я, как ночами
В телеге он въезжает в бор,
Поводит зябкими плечами,
Об оселок острит топор.
Замолкнут тяжкие удары...
В дремотных зарослях тайги
Он слышит наши самовары,
Он видит наши утюги.