Целомудренна пленка, лишенная крох серебра,
Каждый кадр темноты, где рассеянно плавают лица.
Разве та, что от мужнина жизнь получила ребра,
Вдруг ладони к губам поднеся, не успела проститься?
И улыбка блаженнее розы, расцветшей зимой,
У прохожего, что засмотрелся на светлые окна.
Это в тенях играется; слышим: - Хороший ты мой... -
И о многом уже рассказал сигареты дымок нам.
1992 г.