Я растерзана горьким теплом
милых губ, потерявших надежду:
ты пытаешь меня на излом,
и не хочешь, но действуешь нежно.
Ты такой потревоженный стал,
беспричинно чужой и далёкий,
как полуночный этот вокзал,
как дурацкий мой смех одинокий.
Я смеюсь...я не в силах унять
эту дрожь, подступившую кашлем -
это руки не могут обнять
то, что стало сегодня вчерашним.
1992