Бог умирает на острове Крит.
Бог умирает, а Крит говорит:
«Там, где вздымается горный хребет,
ты постигаешь затменье и свет,
мудрость воды, разговоры руин.
Вместе смеёмся и вместе скорбим,
В море войди, среди пены седой
о расплескавшемся космосе пой;
полни стакан деревенским вином,
мясо козлёнка вращай над костром.
С миром почившему богу воздай
почести, ад забывая и рай.
Истина в том, что надежд не вернуть.
Лёг полумесяц холодный на грудь.
Плачут сирены, томится в тюрьме
пленник – и нет утешенья в уме!
Серые волны ласкают песок,
но от бессмертия на волосок
в эту минуту здесь каждый из нас,
кто вместе с богом навечно угас.
Пиния будет шептать над тобой,
сушу терзать озверевший прибой,
но, словно смерти кромешной упрёк,
в лодке рыбацкой гореть огонёк,
чтобы опять на минойской заре
бог пробудился в могучей игре
сил, не подвластных пучине скорбей,
и возвратился – пророк и плебей,
жёлтым зерном, серебристым мальком.
Бог воскресает, и это закон,
чтобы драконов шутя укротить,
грешников миловать, гордых – судить
и подниматься всё выше в зенит
к следующей смерти, грядущей на Крит".
18.06.2011, Hani Kakini
Фото автора, тот же день.