(Начало: «Как болид!» — http://www.stihi.ru/2012/07/14/7089)
Странно устроен всё-таки мозг человека: отголоски воспоминаний накатывают в сознание без воли и желания, они живут как бы параллельно — с основной работой, с творчеством. Но есть всё-таки и воля, она-то и подчиняет весь организм, весь дух — творить!
Эжен Свид мог подчинить себя единой цели, он сосредоточился над написанием своей научной работы, хотя дрожь тела не проходила, а временами даже усиливалась.
В это время над его городом, кроме жары, образовалась сизая дымка, стало ужасно душно, навис тяжёлый смог, и даже ночью температура не снижалась ниже тридцати по цельсию, а днём, в тени, поднималась выше сорока. Благо температура воды в водопроводе оставалась прежней, ледяной, ведь горные реки его родины текли прямо с ледников. Но спасал, как это ни странно, не ледяной душ, а очень горячий чай да чапан, восточный халат, естественный кондиционер!
И работа! Эжен Свид напряжённо работал, а сейсмические станции фиксировали одно за другим целую серию землятресений, эпицентр которых странным образом располагался хаотично, но вокруг его города, кружил, словно предвещая настоящую беду.
Однажды тряхануло довольно сильно. Странные совпадения, но землятресение как раз совпало с его дрожью! Оно совпало и с воспоминаниями, которые вклинивались в работу.
…Эжен был на пике влюлённости, когда отправился на третьем курсе в экспедицию по реке Лене — от Якутска до Тикси, за Полярный круг. Вернувшись, он узнал, что многие студенки и струденты работали в приёмной комиссии, оставаясь в университете, работали там и его друг Дима, и Ляля тоже!
Удара ниже пояса никогда не ждёшь. От любимых — тем более! Когда Эжен появился на курсе, он почувствовал, сразу, что его как-то сторонятся, обходят стороной…
Дима не сторонился, он подошёл сразу, но какой-то отстранённый: «Эжен, милый, я должен, обязан тебе сказать: я был вместе с Лялей, я спал с нею! Мы были близки!»
Эжена передёрнуло. Он мог бы нанести такой удар! Кому? Самому любимому другу?
Странно, но именно эти воспоминания, когда Эжена «передёрнуло», совпало с мощным землятресением, эпицентр которого как раз находился где-то совсем рядом. Предшевствовал ему ужасный гул, потом тряхнуло так, что книжки полетели с книжных полок, посуда стала вытанцовывать краковяк, а сиамская кошка Маруська прыгнула Эжену на плечи и выпустила когти всех четырёх конечностей в его загоревшую кожу — ей так хотелось вон, в глазах её был ужас, вылетали искры, она кричала что-то по-сиамски, но бежать было нельзя: во время землятресения проёмы в подъездах рушатся в первую очередь, Эжен это знал, он был непоколебим!
Потом он напишет стих:
Имя ей — Клеопатра!
Нимбом окутаны уши.
Мышек не ловит, зараза, —
Мыши не водятся в доме.
Нежится солнечный зайчик
В шкуре её атласной.
Это совсем не напрасно —
Грезить о свежей соломе.
Странные параллели, не так ли?! Но аналитическая способность мозга Эжена была неостановимой, странные совпадения чётко фиксировались: итак, его дрожь совпадала и, как Эжену показалось, предопределяла землятресения, предшевствовала им!..
(Продолжение: «Гипотеза» — http://www.stihi.ru/2012/09/24/4645)