Сон приснился мне однажды:
Вроде я стою, где я жила.
Яркий свет озаревает.
И, спускаясь не спеша,
Серебристая тарелка,
Словно луч, горит она.
Чувствую, что я не сплю.
Все я живу наяву.
Женщина идет ко мне.
Вспоминаю: да, она.
Смотри прямо на меня.
Вдруг огромные глаза
Мне приказ дают: пора.
Я ослушаться бы рада,
Но нельзя - все, значит, надо.
И, ступая прямо к ней.
Погружаюсь, словно в тень.
Не осталось от меня
Даже капли бытия.
Красно-яркий свет горит.
Люди ходят, как магнит.
Низко голову склоня,
Ходят вдоль туда-сюда.
И на них одежда та,
Что в последний путь дана.
Ощущение теплоты.
Нет ни завести, ни лжи.
Не болит там голова.
Мне понравилось слегка.
мысль меня вдруг поразила:
Почему они молчат
И со мной не говорят?
И куда-то поспешили.
Я за ними. Суд идет.
Кругом светло.
И как будто бы нарочно,
Я как крикну:
- Почему вы все молчите
И со мной не говорите?
Я устала втихаря
Думать, где же я сама.
Вдруг под руки подхватили
и куда-то потащили.
Лампа, стон и яркий свет.
Ощущений больше нет.
Сильный свет и вот - она,
Та, что с дому забрала.
Всюду зелень и тепло,
Так мне стало хорошо.
Но недолго это длилось, -
Эти властные глаза
Смотрят прямо на меня.
А внизу течет река,
Грязь сплошная, чернота.
Говорят глаза безмолвно:
Ты иди, мол, где была.
Умоляю я ее:
- Нет, мне было хорошо.
Мне бы здесь остаться надо.
Но глаза твердят: не надо.
Там, откуда я взяла,
Ты иди туда пока.
Задыхаться стала я -
Значит, снова я жива.
Сон прошел, и я в поту.
И дышу, дышу, дышу.