Джозеф, мой дорогой,
Теперь мы, наверное, квиты.
До икоты я мучилась, с книгой и тошнотой,
От делишек твоих запутанных.
Сколько можно?
Как я вижу, ты сам не свой,
Можешь сесть поудобней, напротив.
Я Вас прощаю.
Я сейчас лично к Вам обращаюсь, Джозеф, а не к тебе и, как там ее?.. (неважно)
Иней на окнах моих не появлялся давно, как и ты в этом доме.
Скоро изменится все, дорогой. (ничего что я так, она не обидится, не разозлится?)
Не опускай ресницы, не потирай виски, просто кивни и хватит хмуриться.
-Ты так оброс. Обесцветился?
Кепка тебе не идет, ты же знаешь, кроме меня никто тебе правды…
Она хорошая?
Не отвечай только. И не размешивай. Я, кажется, с сахаром перестаралась.
Задумалась видимо. Замечталась.
-Я дочитала Эдгара, мне понравилось. Хочешь кекс?
Never more, дорогой. (Never more?..)
Я смотрю, ты совсем с книжных полок слез.
Вижу, вижу ее работа.
-Куришь теперь? Только в форточку, ты же знаешь, дым.
Ты теперь не моя забота.
Ты как в «Двое», тот холодный и нелюдимый Билл.
-Джо, я уезжаю скоро.
Почему не пьешь чай, теперь он совсем остыл.
-Да, далеко.
Этой улицы нет на карте.
данные скрыты.
-Джо, я буду писать тебе.
Или нет.
-Джозеф?
Вот мы с тобой и квиты.