Меня к себе он вызвал для беседы.
Я чересчур для гласности гласил
Про наши пораженья и победы
И не того, как видно, поносил.
Тот капитан своим казался парнем.
Но мне его невиные вопросы
Напомнили о времени том давнем,
Когда с жены снимали на допросы.
Я нервничал. И пот струился градом.
И от чего-то вдруг задергалась щека,
Когда меня своим дырявил взглядом
Оперативный полномочный из ЧК.
От этого ножа в груди заныло,
Я понял, что не верят здесь словам.
А что со мною не было иль было,
Они все знают лучше, чем я сам.
«Мне к Магадану сократили расстояние,
И не такая уж дыра Улан-Удэ…» -
Такие мысли мне навеяло свидание,
Где на себе познал я взгляд НКВД.
Но, СЛАВА БОГУ! Годы шли другие.
Я вышел от него не под конвоем,
В кабак пошел, хоть мог в места глухие,
Сам по себе, а не этапным строем.
Так жизнь я прожил всеми нелюбимый.
Уж под руки меня святая рать
Ведет на суд. Я снова подсудимый,
Где три апостола решают – сколько дать.
Кому охота срок мотать излишний!?
Я ангелов в свидетели зову…
Но кто же это?!! Дьявол иль всевышний
Мне лезет в душу взглядом ГПУ??!!