Бабочка

               
Пока мне горько думалось, что горсти
Так слабы, чтоб беду, зажав, нести,
В окно проникла крошечная гостья,
Не ведая: здесь праздник не в чести.
Она порхала, маленькое чудо,
Пред ликами, что живы в снах моих.
Хотелось верить, это знак оттуда,
Защита от недобрых и живых.
Дом! (мой ли?) - где ни день, то святотатство,
Где сор незримый множит зримый сор,
Где в грубой искривленности пространства
Неутолимость низких сцен и ссор,
Где всякий сер и дни застолий серы
(Лишь посвященными внятен правил свод:
Игра с огнем в местах, где пахнет серой,
Запрещена. Но это не спасет),
С моей обидой и долготерпеньем
Сроднившийся (такой не судия!)     -
Не выдавай посланья и знаменья
В крылатой искре инобытия.
Какие обретаются стихии
Здесь, знаешь:  ниже пола и земли.
Их круговые вихри не такие
Крыла, а пуще головы снесли.
Оборони ее инотелесность,
Чтоб с бренной пылью не смешать пыльцу,
Воздушной трассой, лишь тебе известной,
Направь к тому престолу иль крыльцу,
Где бабочки фантом и первообраз
В ряду веселых пиршеств и даров –
Заглавье мига, а значенье «возраст»
Имеет вид сложенья двух перстов,
Где в игрищах песочных гостьей званной
Мала я, как полуденная тень.
Как много солнц в нагретых водах ванны!.. –
Так много солнца не вместит наш день…

А мотылек?.. всего вернее, сгинет,
К кострам моим невидимым летя.
Его уж нет. Иль не было в помине.
Но кто-то шепчет: «Мы с тобой, дитя…»